Международный валютный фонд чувствует себя ничуть не лучше, чем российская экономика. Семинар по России, прошедший на днях в режиме повышенной секретности в вашингтонской штаб-квартире фонда, нисколько не облегчил ему разрешение дилеммы — помогать или не помогать Москве. Российский дефолт по внешним долгам будет означать для МВФ окончательную потерю международного авторитета, но и продолжение финансирования на предлагаемых Россией условиях, как выяснилось, может вызвать точно такой же эффект. О том, какие мнения прозвучали на вашингтонском семинаре, корреспонденту Ъ ВЛАДИМИРУ Ъ-КОЗЛОВСКОМУ рассказали профессор ПИТЕР РЕДДУЭЙ и заместитель директора МВФ от России АНДРЕЙ ЛУШИН.
"Примаков ничего не предлагал"
Первое интервью корреспондент Ъ взял у Андрея Лушина.
— Кто присутствовал от России на этом семинаре?
— Четыре человека. Алексей Можин, российский директор фонда, директор московского Института экономического анализа Андрей Илларионов, Немцов и Алексашенко.
— Для чего Стэнли Фишер,второй человек в МВФ, устраивал этот семинар?
— Чтобы выслушать мнение внешних по отношению к фондам экспертов по российской экономике и политике — как они оценивают ситуацию и возможные пути выхода из нее. То есть это была консультативная встреча.
— Будет ли какая-нибудь польза от семинара?
— Ничего необычного или нового я не услышал.
— Предлагались ли пути выхода из кризиса?
— Никаких идей насчет того, откуда России взять деньги, не было, поэтому и говорили, что долги нужно реструктурировать, потому что денег практически взять неоткуда.
— Какие-то конкретные вещи России советовали сделать?
— Уж очень конкретных предложений не было. Больше обсуждалось, что может и что не может делать Запад по отношению к России. Был ряд ораторов, которые доказывали, что предоставление денег России только усугубляет ситуацию, а не улучшает, потому что, получив какие-то деньги, российские власти теряют желание проводить реформы.
— А что им отвечали оппоненты?
— Ничего.
— Были ли аргументы в пользу дальнейшей помощи России?
— Довод был один: поскольку у России еще много ядерных боеголовок, то нам никуда не деться. Других причин для помощи России не выдвигали. Уход той группы реформаторов, на которую делали ставки (в первую очередь американцы), вызвал известное замешательство среди здешних экспертов, и они до сих пор не знают, что делать. Например, было высказано мнение, что пока в России как-то не определится ситуация с высшей властью, нет никакого смысла помогать, поскольку неизвестно, кто и на что эти деньги получит.
— Про олигархию и коррупцию говорили?
— Да, очень много говорили о том, что все коррумпировано. Обращали внимание на то, что отток капиталов продолжается, и вроде нет смысла давать деньги...
— Можно ли сделать прогноз: даст-таки МВФ деньги России, а если да, то на каких условиях?
— В нынешней ситуации, как она сейчас сложилась, МВФ никаких денег не даст! То, что было обещано в июле, это уже все в прошлом и после августовских событий никакой юридической силы не имеет. Чтобы получить новые деньги от фонда, нужно с ними договариваться о какой-то новой программе, к чему российские власти, по-моему, еще не готовы.
— Может МВФ простить России какие-то долги?
— Нет. МВФ долги не прощает по определению.
— В Москве говорят, что Примаков предложил увеличить российский взнос в уставный фонд МВФ. Это так?
— Это испорченный телефон, Примаков ничего не предлагал. Был пересмотр квот фонда, в рамках которого увеличиваются взносы всех стран. Примаков тут ни при чем.
"Деньги МВФ в России или пустят на ветер, или украдут"
Питер Реддуэй, один из наиболее известных критиков МВФ, специалист по российской политике, на семинаре выступал против финансовой помощи России.
— Я слышал в Нью-Йорке версию, согласно которой МВФ пригласил вас и других критиков своей политики "для отмазки". Согласной это версии, руководство фонда рано или поздно все равно даст России деньги, но сможет при этом аргументировать свое решение тем, что оппоненты были неубедительны. Что вы по этому поводу думаете?
— Не стану подвергать их психоанализу, но скорее всего они хотели получить возможность заявить миру, что консультировались с самыми разными людьми.
— В чем заключался смысл вашего выступления?
— Я говорил о политическом аспекте, о том, как политика сказалась на экономике. Я говорил, что шоковая терапия была весьма преждевременной, что она еще могла бы где-то сработать и даже сработала, например, в Польше, но Россия — совершенно другая страна. Я начал доказывать это летом 1991 года. Я объяснил, почему так считаю: дело в комбинации политических и культурных факторов, которые я обрисовал в своем выступлении. Кроме того, задача реформирования российской экономики осложнилась не только шоковой терапией, но и тем, что Ельцин нарушил демократические принципы, породив известную отчужденность народа от государства.
— Вы имеете в виду октябрь 1993-го?
— И это тоже. Но в основном тот факт, что он провел целый ряд экономических мер, против которых выступал парламент. Он не сделал никакой серьезной попытки разъяснить россиянам шоковую терапию, в результате чего правительство было дискредитировано в глазах граждан.
— Новые кредиты МВФ России: вы за или против?
— Я думаю, что давать их будет просто глупо. Я выступал публично и против займа МВФ России 1995 года, и против займа 1996 года, и против займа 1998 года.
— Почему?
— Потому что считал, что их пустят на ветер или украдут.
— А сегодня?
— Российское правительство до сих пор не сформулировало связной экономической программы. По состоянию дел на данный момент я бы не рекомендовал МВФ давать России какие-то деньги.
— Прозвучали ли призывы дать Москве новые кредиты?
— Ни один человек не выступил и не сказал: "Вы должны сейчас дать новый заем российскому правительству". Несколько выступавших косвенно дали понять, что, по их мнению, международные финансовые организации должны помочь российскому правительству, согласившись в той или иной форме на реструктуризацию долгов. Например, дать новый заем на покрытие старых. Пара выступавших в самой общей форме сказали, что когда у российского правительства наконец прорежется ясная экономическая программа, то вам следует подумать о том, как помочь ему с уплатой долгов. Более одной пятой всех денег, которые страны должны сейчас МВФ, приходится на Россию. Ей предоставили больше, чем любой другой стране.
— Как вы считаете: дадут или не дадут?
— Понятия не имею. Сами чиновники МВФ на семинаре почти ничего не сказали, заявив, что устроили данную встречу, чтобы выслушать мнение сторонних экспертов.