Заявляет представитель Российской академии наук
Резкое сопротивление в российских медицинских кругах вызвал недавно рассматривавшийся на слушаниях в Госдуме законопроект "О правовых основах биоэтики и гарантиях ее обеспечения". То, что в медицине и биологии накопились и обострились этические проблемы,— безусловный факт. Это касается, например, экстракорпорального зачатия, генной инженерии, искусственного выращивания органов. Неприятие вызывает не сама постановка вопроса, а избранный авторами законопроекта способ его решения: просто взять и навсегда "прикрыть" в законодательном порядке сразу несколько наиболее современных областей науки и медицинской практики. Корреспондент Ъ АННА Ъ-ФЕНЬКО обратилась за комментариями к ученому секретарю Российского национального комитета по биоэтике РАН ВИКТОРУ ИГНАТЬЕВУ. Он охарактеризовал авторов законопроекта как "мракобесов", а сам проект — как невежественный документ, попирающий права и достоинства личности.
Игнатьев Виктор Николаевич — ученый секретарь Российского национального комитета по биоэтике РАН, ответственный секретарь комитета по биоэтике Минздрава РФ.
— Виктор Николаевич, логично предположить, что такой законопроект должен был проходить экспертизу в комитетах по биоэтике РАН и Минздрава.
— Ничего подобного, к нам никто не обращался. Я участвовал в обсуждении, но уже позже, на стадии рассмотрения проекта в думском комитете.
— И вы выступили против.
— Еще бы. Он написан людьми совершенно невежественными, я бы даже сказал — мракобесами. Постановка вопросов в нем и не юридический разговор, и не научный. "Гарантия обеспечения нравственной ориентации государственной политики" — что, кроме смеха, может вызывать такая формулировка статьи закона? Авторы законопроекта совершенно неправильно поняли как дух европейской Конвенции (имеется в виду принятая полтора года назад Советом Европы Конвенция о правах человека и биомедицине.— Ъ), так и проблему биоэтики в целом. Вместо защиты прав человека речь фактически идет о его дискриминации. Люди, научившиеся каким-то словам, например слову "биоэтика", начинают этими словами жонглировать. Кстати, из резолюции Совета Европы слово "этика" вылетело.
В законопроекте очевидно влияние не самых просвещенных представителей Русской православной церкви. Пока у нас церковь, слава Богу, отделена от государства. Если это так, то закон не может диктовать подход "на основе традиционных духовных ценностей в области здоровья и здравоохранения". Не говоря уже о том, что мы живем в многоконфессиональной стране с разными традициями.
— Законопроект запрещает "репродуктивные технологии, связанные с манипуляциями над эмбрионами", а также "предоставление услуг вынашивающей матери". Речь идет о запрете экстракорпорального зачатия и суррогатного материнства, которые для многих бездетных пар являются единственным средством иметь собственного ребенка. Как вы к этому относитесь?
— Надо ставить вопрос не о запрете, а о правовом регулировании возникающих проблем. Есть масса случаев, когда женщина не может выносить плод и ей предлагают воспользоваться услугами так называемой суррогатной матери, которая плод вынашивает. Но в США и европейских странах, где это давно практикуется, стали возникать проблемы такого плана, когда женщина, родившая чужого ребенка (и получившая за это деньги), заявляет: "Это мой, не отдам!" И поэтому цивилизованные страны отрегулировали эти отношения законодательно, обязав, например, суррогатную мать и тех, кто пользуется ее услугами, предварительно заключать договор. Чтобы не было споров о праве собственности на ребенка.
— Что вы скажете о предложении полностью запретить аборты "по социальным показаниям"?
— Что касается абортов по социальным показаниям на поздних сроках беременности (а именно это имеется в виду в проекте, что сразу и не поймешь из-за безграмотных формулировок), то на этот счет есть инструкция Минздрава, которая регламентирует их проведение. Сам перечень "социальных показаний" небесспорен, его можно обсуждать. Здесь важно другое — инструкция предусматривает возможность индивидуального подхода, она устанавливает, что в каждом конкретном случае решение должно приниматься консилиумом врачей. И это довольно разумно. Другое дело, выполняется ли эта инструкция.
— Создатели законопроекта ссылаются на европейскую Конвенцию, точнее, на подписанный 22 странами Дополнительный протокол к ней, где говорится о запрете клонирования людей. Вы считаете этот запрет правильным?
— Я считаю более взвешенным подход американцев. Они приняли мораторий на пять лет на использование той техники клонирования, которая известна в настоящий момент. Предполагается, что, пока этот мораторий действует, будет идти изучение возникающих проблем с научной, медицинской, общественной, этической и каких угодно еще позиций. По истечении этого срока, если дискуссии покажут, что никакой опасности нет, мораторий может быть снят. Если останутся опасения, он будет продлен. Я вообще считаю, что запрещать что-либо бессмысленно. Сам принцип запрета никогда не срабатывает.
— Допустим, законопроект пройдет через Думу. Что это будет реально означать для жизни?
— Вот тут уже придется иметь дело с такой этикой, которая руководствуется мифическими "традициями народа", но в то же время игнорирует права и интересы большого числа людей, которые с помощью новых технологий могут избавиться от страданий, избежать каких-то наследственных болезней, стать счастливыми родителями, продлить себе жизнь. Разве этично лишать их этой возможности?
А если говорить о правах человека, то есть, например, право бездетных семей на то, чтобы, пользуясь новыми репродуктивными технологиями, завести ребенка. Лишение их такого права есть дискриминация.