В 70-е и 80-е годы не было человека, не гордящегося успехами наших фигуристов. Не было зрителя, которого не потрясли слезы Ирины Родниной, выигравшей свое третье олимпийское "золото". И не было другого тренера, который бы столько сделал в столь популярном виде спорта. 140 медалей чемпионатов мира, Европы и Олимпийских игр, из них 70 золотых — таков послужной список учеников Станислава Жука. Возможно, великий тренер мог бы подготовить еще немало чемпионов.
В воскресенье в 12.30 на московской станции метро "Аэропорт" сердце 63-летнего Станислава Жука внезапно остановилось. Умер человек, который несколько десятилетий заставлял гордиться своей страной всех поклонников отечественного спорта.
Как рассказал журналист Анатолий Шелухин, они встретились с Жуком у метро в 12.27 c тем, чтобы поехать на ВВЦ на выставку "Пресса-98". Там журналист должен был познакомить Жука с людьми, которые помогли бы переиздать его книгу "И серебряный иней...". Ничто не предвещало беды: Жук был бодр и прекрасно выглядел. Однако сделав всего три шага вниз по ступенькам, он упал и перестал дышать. Подоспевшая врач станционного медпункта, вызвав "скорую", без промедления стала делать ему искусственное дыхание и закрытый массаж сердца. Дыхание то восстанавливалось, то вновь замирало. Прибывшая через 25 минут бригада "скорой помощи" лишь констатировала смерть и забрала тело покойного в городской морг #5.
По словам дочери Станислава Жука Марины, с которой я связалась днем в понедельник, на тот момент заключения врачей о причинах смерти еще не было.
— Папу уже не вернешь, но меня теперь мучает другое: почему о его смерти мне сообщили милиционеры? Мама (Нина Жук, бывшая жена и партнерша Станислава Алексеевича.— Ъ) ходила сегодня на станцию, пыталась выяснить, можно ли было его спасти? Возможно, ответили ей. Но только если бы "скорая" приехала сразу, да еще была бы оснащена соответствующими лекарствами и аппаратурой. Бог им всем судья...
Почти все прославленные ученики Станислава Жука работают сейчас за границей. Видимо, информация о его смерти дошла туда не сразу. Поэтому ни один из них, кроме Елены Водорезовой, которая живет и работает тренером в Москве, в понедельник днем еще не откликнулся.
Даже теперь, после смерти, ни родные, ни ближайшие соратники (во время нашего телефонного разговора в квартире Станислава Жука рядом с его семьей находилась его верный друг администратор ЦСКА Вера Козлова) не смогли ответить на вопрос, кого из учеников Станислав Алексеевич считал своим любимцем?
— Я не решусь назвать кого-то одного и после того, как он ушел,— сказала Марина.— Хотя в душе отец наверняка считал кого-то самым-самым близким. Папа по крови имел только одну дочь, но все равно был многодетным отцом. Он вложил во всех своих воспитанников столько знаний, души, сердца, времени, что теперь я уверена: его жизнь продолжается в них. Но как глава любой многодетной семьи папа никогда не выделял никого из своих детей.
...Год назад на мой вопрос о том, почему упал интерес к фигурному катанию, Станислав Алексеевич ответил: "Не стало ярких личностей". Поэтому, видимо, в мае тренера, воспитавшего ярчайших звезд современности во всех четырех видах фигурного катания, снова пригласили поработать с кандидатами в главную команду страны, назначив на должность старшего тренера.
"Как тренер, я никогда не задавался целью обойти всех своих коллег. Но так получилось,— говорил он тогда.— Мы с моей бывшей женой Ниной слишком поздно встали на коньки, но в конце 50-х стали первыми советскими призерами чемпионатов Европы в парном катании, тренируясь исключительно на естественном льду. Вот почему я тогда интересовался нюансами нашего вида, внимая каждому слову своего тренера Петра Орлова. А ведь над его 'теорией опережения' в то время смеялись все кому не лень. Но спустя годы, когда уже сам стал тренировать, я на практике воплотил все его разработки, доказав, что они — единственно правильные".
В мае Жук сразу же занялся практической работой, проводил сборы и семинары, консультировал нескольких перспективных ребят и девушек. "Если сейчас наши фигуристы занимают ведущие позиции в мире, то надо подумать, как нам удержать эти позиции, когда они закончат выступать?" — переживал он. По мнению Жука, россияне и сейчас уже во многом теряют прежние позиции. А ведь он, согласно теории опережения, в свое время вел такую работу, которую никто еще не вел за рубежом. Разучивал с учениками абсолютно новые элементы, разрабатывал новые направления. Именно поэтому однажды советские фигуристы вдруг выдвинулись на мировой арене. Если 10 лет назад ученики Жука Марина Черкасова и Сергей Шахрай делали подкрутку в четыре оборота и поддержку, во время которой партнер, кружась на одной ноге, держал партнершу на одной руке, то сейчас никто их уже не делает. Почему? Да потому что сложно! Позже двум таким поддержкам он научил Сергея Гринькова и Катю Гордееву. Именно Станислав Жук до сих пор оставался единственным носителем множества секретов. А его ученики, делая суперсложные элементы, не всегда знают, как к ним подвести другого спортсмена.
Давно уже занимался Станислав Алексеевич и проблемой предвзятого судейства. В правилах фигурного катания досконально расписано, за что спортсменам снижать оценку, а вот за что повышать — об этом ни слова, сокрушался он. Поэтому все последние 30 лет он ломал голову и в конце концов создал и в 1993 году запатентовал Таблицу коэффициентов сложности. Но она до сих пор так и не используется в спорте высших достижений, потому что дает объективность, которая многим просто не нужна. Но Жук был уверен, что придет время, когда в судействе его таблицу все-таки станут использовать.
Он отошел от сборной в 1991 году, когда подполковником закончил службу в армии. Последнее, что он создал,— свой российский клуб фигурного катания в 1993 году. На деньги клуба смог провезти по всем сборам Ирину Слуцкую с ее тренером Жанной Громовой. Помогал, и Ирина, наконец, стала нашей первой чемпионкой Европы. Женское одиночное катание оставалось тогда последним видом, в котором русские не выигрывали первенства континента. Жук мечтал, чтобы наши девочки когда-нибудь заняли все ступеньки пьедестала на чемпионатах Европы, мира и Олимпиадах. А свою главную задачу видел в том, чтобы помочь тренерам и спортсменам. При условии, что его об этом попросят. "Славы мне никакой не нужно, и ученика отбивать я ни в коем случае не намерен",— предупреждал он ревнивых тренеров. Но чаще всего слышал в ответ: "Спасибо, Станислав Алексеевич, не надо".
Славы большей, чем та, которую снискал себе в фигурном катании ХХ столетия Станислав Жук, просто не бывает. Вот только поделиться ею, как ему хотелось, он уже больше не сможет. Ни с кем.
ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА