ЧП

Девочке почти два года. У нее острый миелобластный лейкоз. Кроме собственно лейкоза еще множество осложнений — опухоль на ухе, опухоль в горле, три кровоизлияния в мозг. В июле девочке сделали трансплантацию костного мозга, которая тоже прошла не без осложнений. У Лизы было тяжелое воспаление слизистой рта, продолжаются инфекционные и грибковые заболевания. От них-то и нужно теперь лечить. Нужны дорогие антибиотики и противогрибковые препараты. ВАЛЕРИЙ ПАНЮШКИН рассказывает про Лизу адвокату ЕЛЕНЕ ЛУКЬЯНОВОЙ.

— Как это часто бывает, диагноз установили не сразу. Лечили поначалу маленькую опухоль на ухе. Понадобились несколько месяцев и несколько путешествий между Тюменью и Челябинском, чтобы найти лейкоз. Я разговаривал с врачами-гематологами. Они говорят, что это сложная проблема. Нельзя разослать педиатрам в регионы простое предписание брать у всех детей анализ крови — например, чтобы диагностировать рак на ранних стадиях. Даже, чтобы заподозрить рак, недостаточно просто брать анализы. Нужна высокая квалификация врачей. То есть десяткам тысяч врачей в регионах не хватает образования и навыков, чтобы следить за новшествами в своей профессии. Как и юристам, наверное. Ты видишь выход? Можно как-то принципиально повысить квалификацию десятков тысяч врачей?

— С юристами аналогии нет. Низкое качество юридического образования обусловлено другой проблемой. У нас образовалась куча юридических вузов — при каждой лавке. В итоге мы разговариваем на разных языках в суде. Это страшная проблема. Но не такая страшная, как плохой врач. Надо провести полную проверку, аттестацию, лицензирование медицинских вузов. Это большая государственная программа, которая немедленно должна быть проведена. Россказни про зарплату врачей — это россказни. Врачи не станут лучше, если повысить им зарплату хоть в 100 раз. Нужно образование и повышение квалификации. Я не считаю, что повышение квалификации врачей — это большая проблема. У нас огромный советский опыт. Это надо деньги вложить. И главное, что нужно вложить врачу — привычку читать все, что выходит по его специальности. Нельзя быть плохим специалистом. Лучше сними белый халат или судейскую мантию. Мы что-нибудь придумаем. Мы сообразим, наконец, что должны быть вброшены деньги на дополнительное медицинское образование.

— Чтобы отвезти Лизу в Петербург, мама ее должна была получить квоту. То есть вот у женщины ребенок в реанимации с лейкозом и инсультом, а приходится бегать собирать бумажки, сидеть в очередях. Что с этим делать?

— Это надо брать на экспертизу правоприменения. Это преступление перед населением. Ладно, черт с ними, с взрослыми. Но в отношении детей никаких квот и бумажек быть не должно. Мы забыли, что каждый больной ребенок — это ЧП для страны. Никакие слова про платную медицину не могут быть оправданием. Это позор государственной политике.

— Квота не покрывает всю стоимость лечения. Нормальная практика такова, что врачи делают вид, будто им не нужны при трансплантации костного мозга антибиотики и противогрибковые препараты, хотя те нужны всегда. Деньги на антибиотики и противогрибковые собирают благотворители. Почему, как ты думаешь, нельзя честно софинансировать лечение ребенка из государственных и благотворительных денег? Почему это запрещено законом? Почему врачи всякий раз вынуждены делать вид, что мама принесла антибиотики с собой в сумочке?

— Когда медицинскому чиновнику дают поручение сократить расходы, чиновник этот должен встать и сказать: "Не могу, потому что тут нужны антибиотики для трансплантации. Они нужны — и все, всегда нужны". Чиновник должен, не боясь потерять место, встать и сказать: "Здесь сократить нельзя". Потому что, если он не может так сказать, значит, он непрофессионал. И его надо увольнять. Нельзя экономить на том, на чем нельзя экономить.

— Когда врачи в Тюмени поняли, что за лейкоз у Лизы, они так сразу и сказали: помогут только в Москве или Петербурге. То есть специалисты действительно есть только в двух крупнейших городах. На такую огромную страну... Что, по-твоему, можно сделать, чтобы привлечь или воспитать специалистов в регионах?

— Это посложнее. Тут нужно время. Нужно время, чтобы обустроить такую большую страну. Когда-то дойдет и до Тюмени. Когда-то — до маленьких городов. Но важно, что поиск и доставка таких детей из Тюменской области в Москву должны осуществляться государством. Вертолет, самолет, вездеход — все должны понимать, что на доставку больного ребенка в центральную клинику нельзя жалеть денег. А по специалистам я думаю, что надо вернуть распределение. Оно во многих странах есть. Многие врачи во многих странах не получают лицензии на частную практику, пока не отработают по распределению. И даже медицинских звезд можно привлекать хотя бы на две-три консультации в год, многие профессора сами хотят ездить в регионы.