Жванецкий — Моцарт, Примаков — Сальери
Михаил Ъ-Новиков
Я не думаю, что Жванецкий — гений. Если вообразить себе грядущего Стивена Фрирза, решившего снять большое и правдивое кино о гениальном шутнике, то скорее он выберет себе в герои персонажа более абстрактного и интернационального — ну, к примеру, Бенни Хила или Роуэна Аткинсона. Именно этот — европейский — нескладеха будет метаться по аэропортам и отелям, по барам и офисам, именно он будет превозмогать холодную бессмысленность европейских столиц.
Никак не Райкин. Никак не человек, Райкина написавший,— Михаил Жванецкий.
Новейший проект НТВ "Весь Жванецкий" волей-неволей соревнуется с НТВ же проектом "Весь Джеймс Бонд", да к тому же оттенен показанным в 145-й почетный раз "Штирлицем".
Во всей затее есть сладостность итога. К тому же удачно совпавшего с кризисом — так мы и чувствовали, что "совок" вернется, так мы и думали, что он победит. О чем еще думали? Ну, скажем, о советскости как экзистенциальной категории. О рецидивах молодости — после смерти. О вечной преемственности.
Если приглядеться к каждому из трех проектов НТВ повнимательнее — самым острым и философски перспективным оказывается "Весь Жванецкий". Простой, интонационный и от этого очень филологический юмор выдерживает (правда, кряхтя) испытание временем, не меняя при этом смысла. Одесса Жванецкого — это Одесса вечности, там всегда все одинаково, все архитипично — вот похоронный оркестр перепутал двери, вот упал кран, вот кто-то наступил на грабли. На разговорной речи построенный чаплиновский смех.
Сложнее дело обстоит со Штирлицем. Я не поверил утверждениям сопровождающего фильма. Нет, не пустели улицы, когда показывали это кино. Больше того, опознавать в Бормане секретаря комитета комсомола родной московской средней школы # 26 было скорей противно, чем усладительно. Оттого что Борман и Мюллер были так узнаваемы, оттого что мы видели их всех таких же каждый день, собственно, худо и становилось. Теперь фильм действительно обнажил свои художественные стати — он дивно стильный, он по-своему увлекателен. Он захватывает, damn it! Той пустоты времени, того мрака взаимоотношений — фальшивых настолько, что они уже обретали особое качество сверхискренности,— как они даны в фильме "Семнадцать мгновений весны", уже не увидать никогда.
Джеймс Бонд был когда-то придуман как ироническая альтернатива холодной войне: вот личность, которая разрешит все проблемы силой своего обаяния.
В итоге сентябрьское НТВ дает три выхода из ситуации. Народный — Жванецкий: дескать, здравый смысл все превозмогает. Квазипатриотический, парфеновский — все что ни делалось, все к лучшему. Прошлое прекрасно, наша молодость во всех ее проявлениях есть наше все. Западнический: Евгений Онегин, Шерлок Холмс, Джеймс Бонд — суть элегантные господа, на которых зиждется спокойствие мира.
Выбор, конечно, дело сугубо персональное. Мое дело — отметить скромные contra в каждом из этих путей.
Проблема Жванецкого легко выводится в план литературный. Сказ — а именно в этой манере пишет он — вещь скоропортящаяся. То есть сегодня это считывается, завтра кажется странным, а послезавтра — вообще непонятным. Хармс, Введенский, Зощенко, великие русские абсурдисты первой половины века, через мелочи мига адресовались к вечности. Проблема Жванецкого как писателя состоит в том, что он — при всей обольстительной фельетонности его текстов — адресуется сразу к вечности, с самого начала рассматривая конкретику мгновения как мишуру, как бред. От этого обесценивается само высказывание, от этого его вещи, слышимые теперь, ностальгичны, но не смешны.
Со Штирлицем история противоположная. НТВ устами Леонида Парфенова подает фильм как реальный шедевр — ориентируясь на восприятие зрительских масс. Но, странная штука, даже в самом лояльном по отношению к прошлому восприятии это — не шедевр. Только если вооружиться отношением ироническим — то выходит шедевр абсолютный. Таким образом, коллизия "Семнадцати мгновений весны" в сегодняшнем восприятии заключается в нас самих: либо мы вменим ему комический смысл, которым сага эта изначально не обладала, либо мы коммунисты, которым море по колено, и генерал КГБ Павел Судоплатов — наш герой.
Остается Бонд, Джеймс. Душка, конечно. Истинные ценители утверждают, что лучше Шона Коннери никого не было. Но если говорить откровенно, Шон слишком серьезен, чтобы быть по-настоящему актуальным. В поздних картинах — тех, которые с Роджером Муром,— Бонд и слаб, и глуп, и самопародиен, но в нем есть необходимая уступка общественному вкусу. Великие люди, гении, должны быть немножко смешны — не важно, композиторы они или секретные агенты. Иначе нам не найти с ними общего языка, не примерить на себя их роли.
Итак, было у НТВ три сына, три проекта. Два умных, а третий — дурак. Советский смех, советская героика или империалистическая смехогероика.
Что выбрать?