Такое меню предлагает нынешний Эдинбургский фестиваль
Когда не знаешь, что выбрать в ресторане, просишь принести меню или полагаешься на совет официанта. Когда приезжаешь на театральный фестиваль, первым делом углубляешься в программу или просишь совета уже освоившихся тут знакомых. В Эдинбурге привычная тактика не подходит. Чтобы осилить буклет фестиваля "Фриндж", то есть офф-программы, нужно как минимум дня два: за те три недели, что длится фестиваль, зрителю предлагается посмотреть больше тысячи представлений.
К счастью, путеводитель по спектаклям "Фринджа" предлагает несколько способов их классификации: по названиям пьес, театров или мест, где играется представление. И еще — по времени: первые спектакли начинаются непоздним утром, последние кончатся посреди ночи. Этот "распорядок дня" в конце концов оказывается самым надежным гидом. Как любят напоминать организаторы "Фринджа", их фестиваль — сплошной риск как для участников, так и для публики, и гарантировать можно лишь то, что указанный спектакль начнется в указанном месте и в указанный час.
Правда, некоторые гарантируют еще и бесплатное (если не считать отданных за билет пяти фунтов) угощение. Английский театральный утренник называется "Шекспир к завтраку" и помимо искусства предлагает каждому зрителю чашку кофе и сытную булочку с яблочным джемом, которая сама по себе могла бы стать предметом восторженной рецензии. Пятеро актеров, пригласившие гостей отведать лакомство, заслуживают, правда, более сдержанной оценки.
Эти актеры (или их персонажи: как во всех пьесах подобного рода, одних трудно отделить от других) злы и охочи до новых ролей. Но режиссеры почему-то обходят их своим вниманием, поэтому разгневанные лицедеи решают действовать самостоятельно. И пока зрители прихлебывают кофе и уплетают сдобу, актеры на свой лад тоже предаются чревоугодию, торопливо примеряя на себя маски едва ли не всех знаменитых шекспировских персонажей. Они жадно набрасываются на пьесы, надкусывают роли, давятся репликами и не успевают тщательно разжевать монологи. Так что на третье публика получает еще одно блюдо, а именно — веселый шекспировский винегрет: Отелло душит Джульетту, призрак отца Гамлета требует у короля Лира отомстить за свою смерть, а Ромео досаждает юношескими страстями кровожадной леди Макбет.
"Фриндж" демократичен донельзя и никаких предварительных требований своей публике не выставляет. "Just enjoy it" — таков неписаный девиз фестиваля. Не суетись и получай удовольствие. Но только в строго отведенных для этого местах. Под фестивальные безумства выделена всего одна улица в центре города. Если фестиваль вас не интересует, вам предоставлено законное право даже не узнать о его существовании. Но если вы все-таки решились в него окунуться, требуются точный расчет, мобильность и знание "правильных мест".
Марк Розовский считает, что совершил ошибку и выбрал как раз неверное место. Московский театр "У Никитских ворот" играет свою "Историю лошади" в церкви святого Джона. Храм стоит на самом бойком эдинбургском перекрестке, но место нефестивальное, "нераскрученное". Удивительно, но факт: церковь действующая, и службы идут в ней своим чередом, до и после театральных представлений. Томики молитвенников остаются лежать на деревянных скамьях, в то время как комедианты поют и поплясывают под алтарными сводами, изображая русских лошадей. Кажется, даже заклятый атеист нет-нет да и отведет в смущении глаза от такого святотатства. Но паства не протестует, а настоятель храма, как рассказал Розовский, даже купил за свои кровные билет, живо реагировал на толстовскую историю, аплодировал и пришел за кулисы благодарить актеров.
Впрочем, лестное признание местного служителя культа волнует режиссера гораздо меньше, чем пустые скамейки. На "Лошадь" ежедневно приходит не больше полусотни зрителей, хотя поместилось бы втрое больше. Это значит, что окупить поездку не удастся. Розовский, чья "Бедная Лиза" в прошлом году в Авиньоне имела нешуточный коммерческий успех, разочарован Эдинбургом. Тем более что здесь все вдвое, а то и втрое дороже. Пресса тоже не балует вниманием, а ее слово на шотландском фестивале — закон. Стоит какому-нибудь представлению получить "пять звезд", высший бал местной газеты The Scotsman, как билеты на него раскупаются в мгновение ока. Одним из таких счастливцев оказался американский спектакль "Москва", и теперь очередь за лишними билетами выстраивается перед театром несмотря на поздний час.
"Русское" название не обманывает, отсылая к "Трем сестрам". Три актера, очутившиеся в заброшенном театре, собираются сыграть сестер Прозоровых. Неврастеничный блондин — Ирина, бородатый очкарик — Ольга, кудрявый мулат — Маша. Но собственно до Чехова, как сестрам до Москвы, им никак не добраться, колоритная троица героев образует любовный треугольник, и нешуточные перипетии ревностей-измен то и дело отвлекают актеров от вдумчивой работы над ролями. Подростковая американская наивность, с которой разворачивается эта музыкальная мелодрама, местами трогательна и местами скучна.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ