Не осталось в Москве такого святого места, которое не опошлил бы бессмысленным и беспощадным фланированием столичный бомонд. До ступеней Пушкинского музея добрались.
В самом здании музея, в Греческом зале, фуршеты случались и раньше: то канал "Культура" на свет народится, то нефтяные магнаты сокровища из частных коллекций покажут, то закрытие "Декабрьских вечеров" нечаянно нагрянет. И осетрину мы там ели, и по сотовому разговаривали, и недопитый бокал вина, что уж греха таить, Давиду на постамент ставили. Хуже того — пытались закурить. Но то — внутри, в стратегическом удалении от злопыхательства тех, кого по каким-либо причинам не позвали. В тишине и спокойствии. В тесноте, да не в обиде.
На вернисаже выставки "Музеи мира — партнеры ГМИИ им. А. С. Пушкина" все было иначе. Сначала, разумеется, гостям предложили порцию классической музыки, правда, на сей раз отчего-то в исполнении ансамбля духовых. Гендель и Моцарт, прошедшие медные трубы, были достаточно невыносимы для того, чтобы образованная часть публики, не дослушав, потянулась к выходу: там, по крайней мере, было не так душно. Впрочем, два самых ярких (и, как выяснилось, терпеливых) представителя отечественной культуры — главный редактор "Независимой газеты" Виталий Третьяков и бывший пресс-секретарь президента России Вячеслав Костиков — досидели до конца. Может быть, им даже понравилось.
К осмотру собственно выставки гости приступили с очевидной неохотой. Рембрандтовская "Флора" в жаркий летний день выглядела несколько вялой. На картинах Дали явственно различалось море. Очень хотелось пить. И только министр культуры России Наталья Дементьева честно исполнила свой долг, сделав по выставке аж целых два круга. Смутившиеся было "Флора" и Дали почувствовали себя реабилитированными.
Впрочем, на вернисаже нашлись люди, которым министр культуры по части колоритности страшно проигрывала,— так называемые "халявщики". Мы их даже пересчитали — 17 человек. На банкетах "халявщики" не едят вообще: припасенную для дорогих гостей снедь они забирают с собой. "Халявщика" легко узнать по распухшему портфелю. У каждого портфельного отделения есть строгое назначение: сюда шашлычок, сюда курочку, сюда канапешечку с икрой. Бутылки складываются на дно центрального отделения. В случае если их оказывается много, из портфеля извлекается дополнительное оборудование — красивый целлофановый пакет.
Судя по тому, с какой легкостью и с какой завидной регулярностью эти достойные люди проникают в ГМИИ им. А. С. Пушкина, директору музея Ирине Антоновой отнюдь не чужды филантропические устремления. Так что тем, кто чуть дольше положенного задержался у "Флоры" — среди этих несчастных мы особо отметим поэта Андрея Вознесенского с Зоей Богуславской, Святослава Бэлзу, Сергея Капицу, Бориса Мессерера, живописца Наталью Нестерову, академика Бонгард-Левина и директора Британского совета в России г-на Эндрюса,— ничего не оставалось делать, кроме как вести беседы о прекрасном: к моменту появления этих господ под колоннами музея, где на свежем воздухе, собственно, и было устроено банкетирование, столы были уже девственно чисты. И только заместитель директора ГМИИ Михаил Каменский да вдохновитель Музея искусств народов Востока Татьяна Метакса — крупные специалисты в своих областях — успели выпить по бокалу шампанского.
Чуть меньшее количество "халявы" обнаружили мы в Нахабине, где праздновала свой день рождения самая дерзкая столичная радиостанция "Серебряный дождь": без машины туда не доберешься. "Серебряный дождь", когда-то заявивший о себе роскошным банкетом в гостинице "Метрополь", за отчетный период счастливо расстался с замашками ростовского ухаря и потянулся к высокому. Но путь к высокому никогда не бывает легок, и, во всяком случае, он никогда не бывает скор. Вот и сейчас, внимательно обозрев празднество, мы со вздохом заметили: "Все так, как будто презентуют новый сотовый телефон". И в самом деле, в мероприятии, увешанном розовыми воздушными шариками, с полетами на дельтапланах, молодежной дискотекой, пьяными мужчинами и не более трезвыми женщинами трудно распознать праздник, быть может, самой культурной столичной радиостанции.
Ночной клуб "Метелица" о высоком не задумывается демонстративно: на этой неделе здесь чествовали Ингу Дроздову — звезду американской версии Playboy. Звезда, украсившая собой августовский номер этого журнала, очень плохо спела несколько песен на английском и одну — совсем плохо — на русском. Главный редактор русского Playboy Артемий Троицкий, тем не менее, был страшно тронут ее пением и так хвалил звезду, что она сделала редактору неожиданный презент — 15 живых кроликов, символов Playboy. Троицкий, который только накануне продал дачу, таким поворотом событий был несколько смущен, но кроликов, конечно же, принял.
В Париже другие представления о светской жизни. В ночные клубы там ходят развлекаться. Дружеское же общение за бокалом шабли происходит в отдельно стоящих старинных особняках. В одном из таких особняков на площади Согласия во время Недели высокой моды устроил банкет российский модельер Валентин Юдашкин. Показанная им коллекция восторгов у парижской критики не вызвала: выглядеть богатым по-прежнему стыдно. Другое дело — стол. Ему русский шик только к лицу. Копчености, рыбка и икра — французы оценили щедрость модельера.
Впрочем, не только французы. Юдашкин привез с собой в Париж настоящую "группу поддержки" — знаменитого питерского ювелира Петра Ананова, Наташу Королеву с Игорем Николаевым, Ладу Дэнс, Иосифа Кобзона с женой Нелли и дочкой Натальей, владелицу спортивных клубов Word Class Ольгу Слуцкер, телеведущего Игоря Угольникова и, разумеется, главного человека в отечественной моде, президента фонда "Русский силуэт" Татьяну Михалкову. Из Америки "поаплодировать маэстро" прибыла некто Ада — загорелая пышная блондинка в платье с бриллиантами и блестками. Бриллианты были от Картье. Блестки — от Юдашкина.
Но удивительнее всего было видеть на показах и за кулисами писательницу Людмилу Петрушевскую, которая до некоторых пор в свет не выходила вовсе. Пригласительных билетов писательнице не выдали, однако сам вид ее — почтенная дама в непритязательных нарядах — оказывал на охранников магическое действие. "Они просто делают скидку на мой возраст",— объяснила такое к себе отношение сама Петрушевская. О коллекциях Людмила Стефановна отозвалась так: "Я в этом мало что понимаю, но мне очень нравится". Ходят упорные слухи, что полюбить моду г-жу Петрушевскую заставил обещанный ей крупнейшим западным журналом Vanity Fair гонорар: журнал решил посмотреть на мир моды глазами русского писателя-реалиста.
ЭДУАРД Ъ-ДОРОЖКИН