Глобализация меняет и мозг человека — тот, кто знает много языков, думает и воспринимает мир иначе, чем "моноязычник" *
*Книга Майкла Эрарда "Феномен полиглотов" (перевод с английского Н. Ильиной) выходит в издательстве "Альпина Бизнес Букс"
Нами овладело желание беспрепятственно перемещаться. Вы можете быть дагестанкой, живущей в одном из Объединенных Арабских Эмиратов и говорящей с мужем по-русски, в то время как он обращается к вам по-арабски. Или вы можете быть американским руководителем проекта, проводящим селекторное совещание по-английски с инженерами, живущими в Китае, Индии, Вьетнаме и Нигерии. Возможно, вы японец, работающий в одном магазине с коллегами из Гондураса. Или вы можете быть китайцем, который наконец осуществил свою мечту увидеть Большой каньон.
Идеи, информация, товары и люди перемещаются в пространстве все с большей легкостью, и это создает ощущение, что изучение иностранных языков становится для современного человека более важным, чем гражданство или национальность. Это отвечает не столько образовательным и политическим, сколько экономическим вызовам времени. И означает, что наш мозг должен работать сообразно этим требованиям и быть открытым для новых знаний и информации. При этом одним из полезных навыков является изучение новых способов коммуникации.
Родной плюс два иностранных
Причины, по которым взрослые люди изучают иностранный язык, являются решающими для закрепления английского в качестве языка межнационального общения. На самом деле распространение английского является сигналом к пересмотру человеческих способностей владения иностранным языком "как родным". В предстоящее десятилетие более 2 млрд человек будут изучать английский в качестве второго языка. Большинство из них взрослые люди, которых привлекает престиж и практическая польза — критерии, благодаря которым за последние 50 лет английский язык набрал наибольшую популярность.
В Китае, например, рынок услуг по обучению английскому оценивается в 3,5 млрд долларов, и участниками этого рынка являются более 30 тысяч компаний, предлагающих соответствующие услуги. По некоторым оценкам, около 70 процентов ежедневно происходящих в мире коммуникаций на английском языке осуществляются между людьми, для которых этот язык не является родным. Это означает, что носители языка постепенно утрачивают контроль над определением критериев "правильности" произношения и применения грамматических конструкций. Некоторые эксперты в Китае и Европе в настоящее время ратуют за введение стандартов обучения английскому для тех, кто не собирается использовать его в странах, где этот язык является основным.
Поскольку английский превратился в язык межнационального общения, число говорящих на нем уже превосходит число тех, для кого он является родным. Тем не менее это не единственный язык, который изучают в качестве дополнительного. Объем мирового рынка услуг по изучению иностранных языков оценивается в 83 млрд долларов, без учета затрат на содержание школ, оплату труда учителей и учебных материалов, используемых в образовательных системах. В Соединенных Штатах 70 процентов студентов колледжей выбирают в качестве иностранного языка для изучения испанский, французский или немецкий, хотя следует отметить, что все большую популярность набирают арабский, китайский и корейский языки. Сегодня в бразильских школах изучение испанского языка является обязательным. Если вы живете в Восточной Азии, то учите китайский. В Европе благодаря образованию Европейского союза наибольшую популярность обрели французский и немецкий. В Индии — хинди. В Западной Африке — суахили.
Правительства признали, что многоязычие является залогом геополитического будущего. В 2002 году Евросоюз вывел формулу языкового образования — "родной язык плюс два иностранных". За последние пять-десять лет такие отличные друг от друга страны, как Колумбия, Монголия, Чили, Южная Корея и Тайвань, заявили о своем желании стать двуязычными государствами, причем не все из них выбрали вторым языком английский.
Спастись от себя
Способно ли использование иностранного языка изменить ваше восприятие мира? Может ли структура языка и значения входящих в него слов сделать мир более красочным, а ваших друзей — более дружелюбными? Гипотеза лингвистической относительности, или гипотеза Сепира — Уорфа, как ее еще называют, предполагает, что структура языка определяет мышление и способы познания реальности. В буквальном смысле, если два языка описывают цвета различными словами, то человек, говорящий на обоих языках, способен вдвое расширить свое восприятие цветов. Проведя ряд наблюдений, ученые заметили, что люди, говорящие исключительно на корейском, воспринимают цвет, обозначаемый словом paran sekj — "голубой", как стоящий ближе к зеленому, чем к фиолетовому, в отличие от восприятия аналогичного английского слова blue теми, кто говорит и на корейском, и на английском. Другие ученые утверждают, что обладатели двух языков воспринимают составные понятия и даже время иначе, чем носители одного-единственного языка. Но эти свидетельства являются спорными, поскольку степень влияния используемого языка на процесс познания четко не определена.
Есть еще один вопрос, который обычно не задают полиглотам: "На каком языке вы сходите с ума?" А жаль, потому что существуют свидетельства, что психическая устойчивость полиглота различна для разных языков, которыми он владеет. В одном случае, описанном британским психиатром Фелисити де Сулуэта, ее пациент — англичанин, который жаловался на галлюцинации и путаницу в мыслях — перешел на испанский, когда узнал, что доктор Сулуэта говорит на нем. И тут, к общему удивлению, симптомы его болезни немедленно исчезли. В трех других случаях Сулуэта отмечала, что ее мультиязычные пациенты ощущали неупорядоченность мыслей и слышали голоса на том языке, который узнали раньше и которым пользовались чаще. Переходя на другой язык, выученный позже и используемый реже, они чувствовали облегчение.
Некоторые ученые полагают: дополнительные усилия, необходимые для использования второго языка, выталкивают человека из чрезмерного погружения в реальность. Другие считают, что глубокое включение в родной язык делает человека менее защищенным, и потому все волнения будут выражаться именно на наиболее знакомом языке. В том языке, который вы приобрели позже, вы можете даже найти спасение от своей настоящей личности.
Говорить или знать?
Несколько лет назад я разговаривал с одним представителем американских разведывательных служб, который в поисках экспертов в области иностранных языков частенько имел дело с людьми, утверждавшими, что говорят на 30 языках. Безусловно, каждый из них характеризовал свое владение языками как "свободное". Конечно, мой собеседник относился к подобным заявлениям с нескрываемым недоверием. "Я преподаю шесть неродных для меня языков,— сказал он мне.— Я знаю, что должен делать, чтобы выучить язык, и знаю, как сделать это хорошо. Заявления этих людей не только звучат неправдоподобно, они никогда не подтверждаются на практике. Тот, кто говорит, что знает 40 языков, никогда не проходил настоящую проверку".
Затем он рассказал мне, какую работу предстоит выполнять тем людям, которых он нанимает. Они должны знать, как отличить молитву от закодированного сообщения. Как разобрать чужую речь, если она сопровождается неправильным произношением, ошибками и произносится кем угодно — нервничающим человеком или человеком, говорящим на диалекте — и как угодно, например, по мобильному телефону в сопровождении большого количества статических помех и посторонних шумов. Такие навыки невозможно приобрести, посмотрев несколько фильмов. Необходима специальная подготовка, требующая сотни часов практики. Помимо этого для такой работы требуется глубокое знание языковой культуры, полученное из первых рук.
Может ли один человек выполнять такую работу на 30 языках? Наверное, нет. Но наличие сверхкомпетенции в одном языке, конечно, способствует расширению языковых навыков в десятках других. Мой собеседник рассказал, что люди, с которыми он работает, очень хорошо знают 10-15 языков. Они идут учить грузинский, затем возвращаются и говорят, что теперь хотели бы изучать эстонский, при том что в то же самое время они самостоятельно изучают еще и турецкий. В такой многоязычной среде лингвистические подвиги превращаются в повседневность. Он рассказал мне о своем бывшем коллеге, который хотел знать языки настолько хорошо, чтобы цитировать на них малоизвестные поговорки. Это стало для него своеобразной игрой.
Нейронный клан
Мозг билингва, по сути, работает в многофункциональном режиме. В результате его исполнительные функции имеют высокую производительность. При проведении соответствующих тестов выяснилось: дети, говорящие на двух языках, показывают лучшие результаты, чем их одноязычные сверстники. Предположительно это происходит потому, что их мозг постоянно жонглирует языками, выбирая нужный в данный момент и подавляя другие. При выполнении простых тестовых заданий двуязычные и одноязычные взрослые показывают примерно одинаковые результаты, но в заданиях, бросающих более серьезные вызовы исполнительным функциям мозга, билингвы неизбежно одерживают верх. Ученые также предполагают, что люди, продолжительное время живущие с двумя языками, могут быть лучше защищены от последствий когнитивного старения, поскольку постоянная тренировка рабочей памяти и внимания создает тот "резерв", который они используют в пожилом возрасте.
Джон Шуман, лингвист Калифорнийского университета и эксперт в области нейробиологии изучения иностранных языков, предположил, что мозг гиперполиглотов может отличаться от мозга обычных людей, изучающих иностранный язык. "Во время эмбрионального развития,— сказал он,— происходят нейронные миграции, конечной целью которых может являться область между зоной Брока и зоной Вернике". В результате, по словам Шумана, образуются более здоровые формации мозгового вещества, нейропили и нейроны, дендриты и нейроглии.
Таким образом, еще будучи в эмбриональном состоянии, человек может получить дополнительные нейронные ресурсы в тех частях мозга, которые отвечают за запоминание слов, распознавание грамматических конструкций, а также за анализ и воспроизведение звуков речи.
Гиперполиглоты не принадлежат ни стране, в которой живут, ни организации, в которой работают. Они находятся даже вне границ своего круга общения. Выходит, что гиперполиглоты как раз и являются представителями особого нейронного клана.
Дотошные синоптики
В наши дни мир созрел для полиглотства. Мадлен Эрман, ученый-исследователь, ныне покинувшая Школу лингвистики при Институте дипломатической службы, проводила наблюдение, объектами которого стали изучающие иностранные языки студенты, сумевшие сдать на 4 балла (из пяти возможных) один или оба теста на умение читать и говорить. Студентов, получивших столь высокую оценку, набралось мало (лишь 1 процент людей, когда-либо сдававших данный тест, сумели пройти его на уровне носителя языка). По результатам теста на определение типа личности Майерса — Бриггса типология большей части этих студентов была определена как INTJ (интроверсия, интуиция, мышление, суждение). Данный тип личности характеризует склонность к точности, аналитическому и системному мышлению, наличие интуиции и логики.
Исследователи назвали таких учеников "синоптиками". Оказалось, что "чистые синоптики" очень быстро достигают среднего уровня владения языком благодаря тому, что интуиция позволяет им быть гибкими и открытыми к обучению. При этом они могут проигрывать тем студентам, которые предпочитают сознательный подход к обучению.
Наиболее часто среди взрослых обучающихся с очень высоким уровнем владения языком оказывались те, кого Эрман назвала "дотошными синоптиками", подразумевая под этим таких учащихся, которые сочетают в себе гибкость и открытость к обучению с внимательностью к мелким различиям между звуками, словами и смыслами. Это люди, которые умеют подмечать нюансы. "Дотошные синоптики" извлекают выгоду из своего умения интуитивно схватывать общие правила использования языка и в то же время замечают языковые детали.
Мое собственное исследование позволило составить эскиз к портрету представителя нейронного клана. Большинство полиглотов утверждает, что изучение иностранных языков дается им легче, чем другим людям. Они склонны объяснять это наличием врожденного таланта. Они не обладают высоким IQ и не являются экспертами в какой-либо области. Если они и кажутся затворниками, то это вовсе не говорит об их социальной ущербности — я обнаружил, что некоторые из них являются самыми разговорчивыми из всех застенчивых людей, которых я когда-либо встречал. Из участников моего опроса, заявивших, что знают более шести языков, и одновременно отметивших, что изучение языков дается им легче, чем другим людям, 75 процентов составили мужчины.
Некоторые полиглоты могут только читать на известных им языках, другие отдают предпочтение развитию разговорных навыков. Хотя подавляющее большинство полиглотов, похоже, самоучки, есть среди них и те, кому нравится заниматься с преподавателями и сокурсниками. При этом методы обучения широко варьируются. Количество известных им языков может быть довольно большим, хотя верхняя граница числа языков, на которых полиглоты могут говорить свободно без какой-либо предварительной подготовки, находится в диапазоне от пяти до девяти. Значительно большее количество языков находится у них в пассивном состоянии, но при необходимости эти языки могут быть "разогреты" или "восстановлены". Гиперполиглоты редко встречаются даже среди высокомотивированных групп населения, изучающих языки на профессиональном уровне.
Проведенные исследования показывают: костяк (полиглотов) составляют мужчины в возрасте от 25 до 40 лет. Родным языком полиглота не обязательно должен быть английский, но большинство из опрошенных с детства знали только этот язык. Нет никаких достоверных данных, что наличие таланта и высоких достижений связано с высоким IQ (наличие высоких цифр в этой графе, вероятно, связано с завышением самооценок участниками опроса).
Мне также удалось собрать информацию о количестве языков, которыми, по их словам, владеют гиперполиглоты. Люди, знающие больше шести языков, встречаются редко, но не настолько, как те, кто утверждает, будто знает 11 языков и более — уровень, который на сегодняшний день представляется реальным пределом человеческих возможностей в изучении иностранных языков. Лишь два человека заявили, что знают более 20 языков (исходя из своих собственных представлений о том, что следует понимать под "знанием" языка).