Перед отлетом в Бонн Борис Ельцин дал большое интервью германскому журналу Der Spiegel. Ъ публикует наиболее интересные выдержки из него.
О финансовом кризисе
— Борис Николаевич, преодолен ли финансовый кризис?
— Вы точно сформулировали вопрос: нет кризиса только в России, а есть кризис финансовой системы, причем во всем мире. Он не мог, конечно, не коснуться России, не задеть хотя бы краешком. Поэтому от нас потребовались огромные усилия: всю прошлую неделю мы работали практически круглосуточно. Тут уже президент не мог поставить резолюцию на документе: "Решить побыстрее". Нужно было Россию поддержать, показать, что у нашей страны есть огромные резервы и существенные финансовые ресурсы и что наш финансовый рынок не рухнет. Во всяком случае, этот кризисный барьер удалось нам взять — при поддержке Америки, Англии, Франции.
— А Германии?
— И при поддержке Гельмута Коля. Но мы сейчас не просим денег как когда-то: мол, подайте, кто сколько может. Этот период для России закончился.
— То есть вы денег не просили?
— Нам нужна была политическая поддержка. Я позвонил моему другу Биллу Клинтону и сказал: "Выступи с заявлением, что ты поддерживаешь новое российское правительство и президента. Для того чтобы реформы у нас продолжались, надо, чтобы американские инвесторы не кинулись в бегство с российских финансовых рынков".
— И как он реагировал?
— Ровно 30 минут спустя после нашего разговора Клинтон уже выступил с заявлением. Так же действовали Германия, Франция и Англия. Когда такая помощь могучей России поступает, нас никому на колени не поставить.
— А что вы предприняли внутри страны?
— На днях я собрал ведущих банкиров и сказал: "Не забывайте, где вы работаете. Вы работаете в России и должны работать на Россию. Конечно, вы участники и международного финансового сообщества. Но если кто-нибудь хоть на миг забудет, что он работает в России, я гарантирую — будет одной головой меньше".
— Вы беседовали с российскими банкирами?
— Конечно. Иностранному банкиру я голову отрывать не могу.
При такой мощной поддержке из-за рубежа нам приходилось, тем не менее, в три, в пять раз больше обычного работать. Мы ввели скользящий график работы, чтобы действительно круглосуточно держать руку на пульсе событий.
— Вернемся к нашему вопросу: финансовый кризис преодолен?
— Благодаря мерам, принятым в нашей стране, и поддержке извне, в первую очередь семи великих держав, мы считаем, в настоящий момент пик кризиса в основном преодолен. Повода для паники у иностранных инвесторов нет.
— В первую очередь был ведь кризис доверия. В других странах так быстро справиться с ситуацией вряд ли бы кому-либо удалось.
— Но мы этой гидре голову оторвали.
О будущем
— Как будет выглядеть Россия к концу века: как цветущая страна с благоденствующими гражданами, экономикой на подъеме и безопасностью как на улицах, так и на границах?
— До начала третьего тысячелетия осталось совсем немного. И было бы нереально ожидать, что за это время Россия по уровню и качеству жизни людей выйдет на уровень наиболее развитых государств. Нет такой страны, которая достигла благоденствия в одночасье. Это просто невозможно. Тем более что сегодня у нас слишком много нерешенных экономических и социальных проблем. К сожалению, ухудшились и внешние условия. Прежде всего это связано с финансовым кризисом в Азии и падением цен на нефть.
— А ведь она была главным источником внешнеторговых поступлений. Сейчас же мировые цены на нефть ниже себестоимости добычи в России.
— В такой ситуации рисовать радужные картины ближайшего будущего было бы нелепо.
— На чем основывается ваша вера в будущее, которую вы регулярно демонстрируете?
— Но я все-таки оптимистично смотрю на будущее России. За последние годы в нашей стране прошли разительные перемены. Приглашаю читателей вашего журнала в Россию, чтобы они сами смогли убедиться в этом.
Ушло в прошлое былое противостояние между Россией и Германией, другими развитыми странами. На российской земле все прочнее и, надеюсь, бесповоротно утверждаются рынок и демократия. Они являются важнейшими условиями продвижения России к процветанию.
— Как можно увеличить поступления в казну государства без инфляции?
— Основной источник финансирования любого государства — доходы от налогов. И Россия — не исключение. Но пока у нас не работает в полном объеме промышленность, низка собираемость налогов, мы вынуждены недостаток средств компенсировать за счет внешних займов. Мы, конечно, не миримся с таким положением. Новое правительство одной из главных своих задач считает оживление промышленного производства. Будем активнее совершенствовать и налоговую систему, снижать налоговое бремя.
— Какие ожидания Россия связывает с финансовой помощью со стороны Запада?
— Мы пока не намерены отказываться от внешних кредитов, хотя и будем сокращать их объемы. В самые сложные времена мы вынуждены были тратить средства из-за рубежа на текущие нужды. Как говорят в России, штопать тришкин кафтан.
Это не лучший способ расходования кредитов. Деньги нужны нам для решения стратегических задач, для проведения структурных преобразований в экономике. Прежде всего на эти цели мы будем сейчас направлять зарубежные средства.
— Видите ли вы возможность остановить отток частного капитала на счета за рубежом?
— Решение этой проблемы мы связываем не с введением жестких запретов, не с созданием искусственных препятствий движению капитала, a прежде всего — с оздоровлением российской экономики. Укрепление доверия к рублю, создание условий для сбережений в национальной валюте и инвестирования в отечественную экономику не только остановят отток капитала из России, но и будут притягивать средства из-за рубежа.
— Прежде всего необходимы правовые гарантии.
— Важное значение, имеет и политическая стабильность в стране, соблюдение всеми ветвями власти принципов свободы и демократии. Мы последовательно решаем все эти задачи. Многое сделано, и как результат масштабы оттока денег на зарубежные счета за последние годы снизились.
— Звучит очень обнадеживающе...
— Конечно, есть и проблемы. Скажем, нынешний май был очень трудным для страны. Но нервы у нас крепкие, и шарахаться в стороны, отказываться от приоритетов нашей политики мы не намерены. Думаю, когда начнется устойчивый экономический рост, тема оттока капитала перестанет быть актуальной.
О реституции
— В свое время вы подтвердили в рамках международного права готовность вернуть ценности, попавшие в Россию после второй мировой войны. Есть ли у вас надежда выполнить однажды это обещание?
— Обе стороны ищут пути справедливого решения этой проблемы — конечно, в рамках международного права. С моей точки зрения, наилучший путь — это взаимность и компенсационность. Нельзя не принимать во внимание огромный ущерб, нанесенный культурному достоянию России в годы гитлеровской агрессии и оккупации. Ущерб, равного которому не знала, наверное, ни одна страна в мире.
— После 1945 года западными союзниками многое возвращено. Русская сторона не смогла назвать немецкой стороне ценности, которые, вероятно, еще находятся в Германии.
— Будем продолжать поиск развязок, в том числе путем обмена жестами доброй воли. Один из них — передача Германии в апреле 1997 года архива В. Ратенау. Надеюсь на встречный жест германской стороны, в частности на возвращение найденных фрагментов "Янтарной комнаты". Это подкрепило бы мою позицию в Конституционном суде России при рассмотрении им закона о перемещении культурных ценностей.