В Москве в Большом театре начались гастроли французского Национального балета Нанси и Лотарингии, организованные фирмой "Гран-гала продакшн". На гастролях будет представлена программа одноактных балетов (Баланчин, Лакотт, Стаатс, Уэрлок, Арайс) и романтический балет Филиппа Тальони "Сильфида", восстановленный Пьером Лакоттом более 20 лет назад. Мистификация или реставрация — спор об этой постановке до сих пор актуален в среде балетных специалистов. ПЬЕР ЛАКОТТ, с 1991 года возглавляющий Национальный балет Нанси и Лотарингии, дал интервью корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ЖИГАЙЛОВУ.
— В каком возрасте вы начали ставить балеты?
— Я ушел в отставку из Парижской оперы в 22 года. Ее художественный руководитель Серж Лифарь не разрешал мне ставить свои балеты. Для меня создали труппу "Балет Эйфелевой башни", и я обратился к Шарлю Азнавуру с просьбой написать музыку. Труппа стала танцевать современную хореографию. Мой педагог Любовь Егорова (балерина императорского Мариинского театра.— Ъ) была в ярости. Она говорила: "Как ты смеешь танцевать джаз на сцене! Я тебя научила классическим балетам. Ты бы стал ведущим классическим солистом".
— Какие партии вы танцевали в Grand Opera?
— Принца Дезире в "Спящей красавице", Петрушку, фокинское "Видение розы", много танцевал в балетах Лифаря — в 19 лет я получил звание первого танцовщика.
— Как вам удалось прийти к тальониевской "Сильфиде"?
— В этом повинна Любовь Егорова, которая мне сказала, что я должен заниматься классикой. Я хотел написать книжку о больших классических балетах и думал о "Сильфиде". Этот балет — точка отсчета всех романтических балетов. Я нашел рукописные воспоминания Марии Тальони и в 70-х годах сделал "Сильфиду" для французского ТВ. И тогда дирекция Grand Opera сразу подписала контракт на постановку этого балета для Парижской оперы.
— Как вы оказались в Балете Нанси?
— В один прекрасный день французское правительство обратилось ко мне с предложением возглавить Балет Нанси. Нужно было увеличить труппу и сформировать большой классический и современный репертуар. Труппа была очень молода и малочисленна. Я начал искать танцовщиков. И в Риме встретил Андрея Федотова из Большого театра, он оказался танцовщиком моей мечты — сильным, самоотверженным. На московских гастролях он будет танцевать в "Блудном сыне" Баланчина, Джеймса в "Сильфиде".
Всего в репертуаре труппы 34 балета. Я восстановил "Жизель", "Лебединое озеро", "Тень" Тальони, у нас много балетов Фокина, Бежара, Пети, Баланчина. Мы привезли на гастроли его "Сомнамбулу", этот балет никогда не видели в России. В гастрольном репертуаре и два моих небольших балета — "Жертва" и "Белые ночи" по Достоевскому.
— Есть ли у вас мемуары?
— Пока еще не написал, но напишу.
— Существует ли между балетмейстерами постоянное соперничество, как между танцовщиками?
— Я не знаю, что такое ревность. Предпочитаю защищать других, а не себя.
— Как вы относитесь к России?
— Русский балет упрекали в консерватизме, но для меня это не критика, а комплимент. Когда я впервые приехал в Россию в 1973 году и пошел посмотреть хореографическую школу при Кировском театре, я увидел те же упражнения, которые делал в детстве. Эти упражнения уже не существуют во Франции. Я уважаю этот дух консерватизма.
— Актуален ли Петипа на Западе?
— Все его спектакли идут на западных сценах.
— Что вы думаете о Нурееве как о балетмейстере?
— Он не создал собственной хореографии. Он был гениальный танцовщик.
— Существует несколько версий его побега на Запад.
— Ему грозило наказание — он много гулял с французами.
— Какую монографию о Нурееве вы можете выделить?
— Я не знаю. Правда о нем деформирована.
— Можно танцевать любую музыку?
— Надо, чтобы музыка меня вдохновляла. Если она не вдохновляет, у меня нет желания делать балет.
— Важно ли привлекать к спектаклям известных кутюрье?
— Я предпочитаю открыть молодого художника.
— Кто лучшая танцовщица на сегодняшний день?
— Моник Лудье.
— Кто сейчас интересен из хореографов?
— Джером Роббинс, Кристоффер Брюс, Джон Ноймаер.
— Кто из нынешних русских хореографов оказывает воздействие на мировой балет?
— Не могу сказать.
— Что главное для творчества?
— Быть честным и чувствительным.
P. S. Представленная вчера в Большом театре "Сильфида" явила пример сотрудничества и взаимовыручки России и Франции: ее второй акт шел в декорациях спектакля Большого театра — французские задержала шереметьевская таможня.