Man's Castle, 1933
Чудесный, по-хорошему сентиментальный, но никогда не фальшивящий, фильм Фрэнка Борзэйджа остается в тени его немых шедевров. Сравнить его можно лишь с "Аталантой" (1934) "проклятого поэта" Жана Виго, манифестом радикально поэтического кино. Как и у Виго, речь здесь идет о маргиналах. Бездомная Трина (Лоретта Янг) принимает человека-сэндвича Билла (Спенсер Трейси) за джентльмена: он курит сигару и носит казенный цилиндр. Билл распускает руки, не прочь при случае ублажить дорогую штучку, не знает слов любви, но и без этих слов они счастливы в бидонвиле обездоленных, прилепившемся к железнодорожным путям. Гром поездов аккомпанирует их жизни, как у Виго — плеск Сены (а молодой Трейси чем-то похож на Мишеля Симона). Билл, озабоченный судьбой намечающегося у Трины ребенка, ступает на кривую дорожку и должен бы бесславно сгинуть, но судьба и режиссер распоряжаются так, чтобы любовникам был дарован хеппи-энд, вроде бы и реалистический, но какого-то даже не сказочного, а мистического свойства. Недаром Борзэйджа так любили сюрреалисты.