В Петербурге вышла первая часть трилогии Луи-Фердинанда Селина
Во Франции роман "Из замка в замок" был опубликован в 1957 году, почти сразу после возвращения Селина из ссылки в Данию и за четыре года до его смерти. До сих пор на родине писателя некоторые его произведения запрещены, но к роману "Из замка в замок" это не относится.
Ничто так быстро не устаревает как литературный эпатаж и политическое хулиганство: политические реалии и нормы литературной благопристойности меняются быстро, и новые поколения не всегда точно понимают, что раньше так возмущало читателей очередного возмутителя спокойствия. Но к Луи-Фердинанду Селину это относится лишь отчасти, далеко не все его эскапады кажутся сегодня старомодным чудачеством, так как он одним из первых оседлал конек антисемитизма, а это, несомненно, самая долгоиграющая пластинка, или, говоря по-русски, неразменный рубль.
Родившийся в пригороде Парижа за шесть лет до начала века в семье небогатых буржуа Селин (настоящая фамилия — Детуш) получил пристойное образование в Германии и Англии и стал врачом, но перед этим успел повоевать на фронтах первой мировой войны, где был тяжело ранен в голову: мигрени и головокружения мучили его всю жизнь. Прославился он в 1932 году после опубликования своего самого известного романа "Путешествие на край ночи". Почти сразу роман (правда, со значительными купюрами) был издан в Советском Союзе, на русский — по личной просьбе Троцкого — его перевела Эльза Триоле, жена Луи Арагона, так как эту книгу в духе времени воспринимали как "гигантскую фреску умирающего капитализма". Однако уже Горький говорит о главном (и несомненно автобиографическом) герое "Путешествия", что он (этот герой) "не имеет никаких данных, чтобы примкнуть к революционному пролетариату, зато совершенно созрел для принятия фашизма".
Понятно, что ни о каком пролетариате парадоксалист Селин и не думал, его романы (вторым и почти столь же популярным стал роман "Смерть в кредит") — это бесконечный монолог обиженного на весь свет человека, французский аналог "человека из подполья" Достоевского. Он упрекает всех и вся, как будто мир и люди объединились в заговоре против одного единственного человека — Луи-Фердинанда Селина. Получи он Гонкуровскую премию в 1932 году, когда ему предпочли прочно забытого сегодня Ги Мазелина и его роман "Волки", не будь он "ворчливый, беззубый, невежественный, шепелявый, горбатый" (так он характеризует себя в романе "Из замка в замок"), не мучайся он от непрестанных приступов головной боли, быть может, все сложилось бы и по-другому. И Клаус Манн (сын Томаса Манна) не назвал бы его "злобным сумасшедшим".
В любом случае, прогноз Горького оказался верным. Перед войной Селин пишет несколько расистских и антисемитских памфлетов (каждый представляет собой увесистый том около 400 печатных страниц), до сих пор запрещенных во Франции, сотрудничает с коллаборационистским режимом Виши; затем, после разгрома нацистов, бежит в Данию, где его ожидают суд, тюрьма, остракизм, ссылка.
Годы забвения и одиночества были прерваны публикацией романа "Из замка в замок", ставшего первой частью трилогии, в которую вошли также романы "Север" и "Ригидон". О своих скитаниях он рассказывает в знакомом жанре эмоциональной и гневной жалобы, монотонность которой прерывается восклицательными знаками и многоточиями (на одной странице я насчитал 47 восклицательных знаков и 32 многоточия). Он любит животных и презирает человека, полагая его глупым и опасным существом. Ненавидит слова, отдавая предпочтение жестам. Но сам при этом пишет, пишет зло, остроумно, несправедливо, талантливо.
Селин действительно оказал сильное воздействие не только на французскую литературу; им восхищался и считал своим учителем Генри Миллер, Жан-Поль Сартр взял эпиграфом для своего романа "Тошнота" цитату из романа Селина; ему подражали битники в 60-х, а слабой русской копией Селина можно считать кокетливо скандального Эдичку Лимонова. Профессиональный скандалист и реформатор французского языка, Селин почти в равной степени пугал как левых, так и правых (Селин испугал даже Эрнста Юнгера, назвавшего его "крайне опасным нигилистом"), но одновременно вызывал (и вызывает до сих пор) восхищение тех, кто сладостно ненавидит этот мир и жаждет "вернуть билет Создателю", потому что в своей насыщенной арго прозе совмещал гротеск и трагедию, экспрессивную и несколько нарочитую искренность и злобную, но меткую ироничность.
Хорошо переведенный (Татьяной и Вячеславом Кондратовичами) и прекрасно изданный (с подробными комментариями и предисловием) роман "Из замка в замок", конечно, опоздал к российскому читателю и прочитывается сегодня совсем не так, как 40 лет назад. Почти все инвективы устарели, приемы эпатажа известны по сочинениям эпигонов и последователей, но мрачное очарование исповедальной прозы продолжает источать свет подлинности. Это не столько роман, сколько автобиография и история болезни: болезнь более чем известна, больной более чем оригинален.
МИХАИЛ Ъ-БЕРГ
Луи-Фердинанд Селин. Из замка в замок. СПб.: Евразия (серия Ultima Thule)