При всем уважении к другим видам спорта основное внимание в Нагано уделяется хоккею. Вчера поздно вечером скоростным поездом из Токио в столицу Игр прибыли российские энхаэловцы. Среди них — Сергей Федоров. Его появление в нашей сборной за неделю до старта Олимпиады стало настоящей сенсацией. Никто не ожидал, что именно центрфорвард "Детройт Ред Уингс" заменит в команде травмированного Алексея Ковалева. В воскресенье накануне отлета в Японию СЕРГЕЙ ФЕДОРОВ дал по телефону интервью корреспонденту Ъ АЛЕКСЕЮ Ъ-ЖУКУ.
— Сергей, для большинства российских болельщиков ваше появление в сборной стало настоящей сенсацией. А для вас самого?
— И да и нет. Я все время помнил, что осенью, когда тренировался в Москве, руководство федерации объявило меня первым запасным. Я, даже еще не зная ничего о травме Алексея Ковалева, навел справки о своих страховках на случай поездки в Нагано. А когда услышал, что Алексей повредил колено, то почти сразу же позвонил Александру Стеблину. Он посоветовал перезвонить Владимиру Юрзинову, что я тут же и сделал.
— Ваш звонок не удивил его?
— Владимир Владимирович был действительно очень удивлен. А потом пришла очередь удивиться мне: я и не предполагал, что вопрос о моем участии в Олимпиаде будет решен так быстро. Пользуясь случаем, хотел бы поблагодарить и Александра Стеблина, и Владимира Юрзинова за то, что они взяли меня в свою команду.
— Но осенью в интервью Ъ вы сказали, что поедете в Японию только при условии заключения контракта с "Детройтом" или каким-то другим клубом.
— Я же не предполагал, что мое вынужденное бездействие затянется до февраля. Как и мой агент Майк Барнетт. К слову, именно он инициировал, если так можно выразиться, мой звонок тренерам. Я даже немного опешил, когда Барнетт предложил мне всерьез подумать об Олимпиаде. Я напомнил ему о его же собственных предупреждениях: об опасности получить травму, о необходимости делать страховку... Но в конце концов, все взвесив, мы пришли к выводу, что мне надо ехать в Японию.
— Страховку на случай травмы вам оплатила федерация?
— Нет, навести справки мне помогал Барнетт, а оплачивал я все сам. И еще до того, как позвонил Юрзинову.
— Что для вас турнир в Нагано — возможность напомнить о себе и потом заключить выгодный контракт?
— Дело не только в контракте. В моем нынешнем положении Олимпиада — это все равно что целый сезон. Не исключено, что и после нее я снова уйду в бессрочный отпуск. Так что в Нагано я действительно постараюсь выложиться до конца.
— Не боитесь выходить на лед в таком ответственном турнире без игровой практики?
— Волков бояться — в лес не ходить. За последние три сезона я так наигрался в хоккей, что жаловаться на отсутствие практики глупо. Сейчас я, наоборот, чувствую себя морально и физически отдохнувшим. Кроме того, мне очень приятно будет снова ощутить себя русским, защищать честь родной страны на международной арене. Это тоже дополнительный стимул. И наконец, я всегда рад встрече со своими друзьями-энхаэловцами. Так что, думаю, больших проблем в Нагано у меня не будет.
— Как и где вы готовились в последнее время?
— В декабре и январе я практически не катался на льду. Тренировался только "на земле" — бегал, прыгал, работал в атлетическом зале. На площадку вышел лишь две с половиной недели назад. Покатался немного с одной из многочисленных юношеских команд Детройта — "Уэйлерс". Но, повторю, чувствую себя в неплохой форме.
— Этой зимой не было критических моментов, когда хотелось все бросить?
— Признаюсь, действительно такое бывало. Иногда спрашивал себя: "А зачем я сейчас тренируюсь? Ведь до следующей осени мне, может, и не придется сыграть".
— Что знаете о соперниках сборной России по предварительной группе?
— Я присматривался в последнее время к тому, как играют финские и чешские энхаэловцы — Селянне, Курри, Ягр... Они в хорошей форме, но не думаю, что мы им в чем-то уступаем.
— А кого вы считаете фаворитом всего турнира?
— Оригинальным не буду: канадцев, американцев и нашу команду. Но у кого из этих трех сборных шансы лучше, судить не берусь. Все будет зависеть от того, кто быстрее поймет, что Олимпиада — это не чемпионат НХЛ, то есть кто быстрее перестроится с рутинной работы на ударную.
— Какие ассоциации у вас возникают при слове "Олимпиада"?
— Олимпийский мишка 1980 года. И еще Coca-Cola, которую я впервые попробовал перед московскими Играми (смеется)... А если серьезно, то тренировочный лагерь перед Играми 1988 года. Мне ведь не хватило чуть-чуть, чтобы попасть на Олимпиаду в Калгари: Тихонов в последний момент предпочел молодому центральном нападающему Сергею Федорову — в команде с этим амплуа тогда проблем не было — молодого крайнего форварда Александра Могильного.
— В последнее время в американской прессе вновь появились сообщения о том, что ваш контракт с "Детройтом" уже почти готов, что вы недавно встречались с генеральным менеджером клуба...
— Да, я действительно встречался с руководителями клуба — было это в начале февраля. Но мы с агентом отклонили их предложение — контракт на два года на сумму $12,25 млн. Нам не понравилось то, что на второй сезон контракт продлевался только в случае, если на то согласны обе стороны.
— Говорят, что вы встречались и с представителями клубов "Флорида" и "Айлендерс"?
— С представителями "Флориды", как и нескольких других клубов, говорил мой агент. А вот в "Айлендерс" я дважды ездил сам. Мне предложили хороший контракт, но нас с Барнеттом не устроили несколько дополнительных пунктов договора.
— Возможно ли, что контракт с клубом "Айлендерс" или каким-то другим будет заключен во время Олимпиады?
— Да, на меня мораторий на обмены в лиге во время Игр не распространяется: на днях я получил из профсоюза игроков соответствующее подтверждение.
— И последний вопрос, не совсем, может быть, приятный. Вы недавно опубликовали открытое письмо в американской прессе...
— Да, я написал что-то вроде статьи. Открыто заявил, что не хочу больше участвовать в том цирке, что устроен вокруг моего противостояния с руководством "Детройта". Что именно я имею в виду? Мне не нравится, что обо мне пишут некоторые журналисты, а также то, что говорят в прессе мои, даже не знаю как сказать, друзья или товарищи. Словом, некоторые мои comrades — я настаиваю именно на этом слове — не только не помогают мне в трудную минуту, но еще и вмешиваются в мой бизнес. Имена пока называть не буду, но придет время, я сделаю и это.