Израиль готовит суперпаломничество из России
С 15 по 18 декабря в Москве по приглашению федеральной миграционной службы России с официальным визитом находился министр абсорбции Израиля Юлий Эдельштейн. Основная цель визита — переговоры об организации массового паломничества в Израиль в 2000 году, которые министр провел с мэром Москвы Юрием Лужковым и патриархом Московским и всея Руси Алексием II.
На переговорах с патриархом Московским и всея Руси Алексием II и мэром Москвы Юрием Лужковым было решено, что подготовкой и организацией паломничества займется совместная российско-израильская комиссия под патронажем Лужкова и Эдельштейна, а в Израиле — попечительский совет по организации празднования 2000-летия христианства, в который войдут также представители московской мэрии и патриархии. Детали проекта держатся в секрете. Однако нам стало известно, что в мае будущего года Юрий Лужков приглашен в Израиль на церемонию открытия маршрута паломничества.
И мэр Москвы и патриарх предпочли не распространяться о деталях проекта. Наш специальный корреспондент Владислав Дорофеев побеседовал с Юлием Эдельштейном.
— Почему организацией приема паломников к 2000-летнему дню рождения Христа занимается министерство абсорбции?
— У нашего министерства большой опыт приема гостей, а во-вторых, технической работой займется специальное управление, которое будет у нас создано.
— Очевидно, что организация такого огромного проекта, как двухмиллионное паломничество, причем за короткий срок, даст дополнительные политические очки организаторам.
— Для нас это скорее приятные хлопоты. Но, конечно, пускай на меня не обижаются за такое сравнение христиане, предлагаемая нами программа приема паломников по своим масштабам многократно превосходит программу Олимпийских игр.
— За семь лет в четыре раза уменьшился поток евреев, выезжающих в Израиль из СНГ и России. Алия (эмиграция) заканчивается? Хотите ли вы этим проектом вновь ее оживить?
— Нет, алия не заканчивается. Начиная с осени 1989 года в Израиль из стран СНГ и России эмигрировало около 800 тыс. человек. И несмотря на то что, по самым общим оценкам, например, в России сейчас осталось менее 400 тыс. евреев, число эмигрантов — мы называем их репатриантами — будет, конечно, уменьшаться. Но не исчезнет вовсе.
Прежде массовая эмиграция была основана на том принципе, что антисемитизм в арабских странах и бывших странах СССР все равно погонит евреев в Израиль. А потому не было важно, хорошо мы принимаем репатриантов или нет. Но сейчас евреев ниоткуда не гонят.
И все же помимо СНГ и России к нам и из других стран приезжают. В этом году около двух тысяч евреев приехало из Аргентины, около тысячи — из Франции, примерно полторы тысячи — из США.
В настоящий момент мы вступили со странами мира в своеобразное капиталистическое соревнование за евреев. Если Израиль будет предлагать хорошие возможности для культурного, экономического, социального развития — человек к нам переедет. В противном случае у преуспевающего тридцатилетнего бизнесмена нет причин переезжать жить из Москвы в Тель-Авив.
У нас есть категория так называемых возвращающихся граждан. Это евреи, которые прожили несколько лет за границей. В 1996 году вернулось из-за границы 12 тыс. человек. В 1997 году их будет еще больше.
Это не значит, что в мире произошел взрыв антисемитизма или сионистской идеологии. Нет, Израиль становится привлекательной страной. По оценкам специалистов, только США нас опережает по темпам развития высоких технологий. Я уже не говорю о некоторых других отраслях народного хозяйства, в которых мы находимся на самых передовых позициях в мире, например медицине. По этим причинам, например, из Нью-Йорка и Лос-Анджелеса в этом году более тысячи еврейских семей вернулось назад, потому что в Израиле им предложили интересную работу в филиалах крупнейших компаний мира.
— А сколько эмигрировало из Израиля за последние годы?
— За семь лет из стран СНГ и России переехало на постоянное место жительство в Израиль около 800 тыс. человек, а назад вернулось около 40 тыс. из них.
— Не было бы эмигрантов — не было бы Израиля. Не означает ли это, что Израиль стал страной, которая уже вполне может обойтись без репатриантов, как это было с США?
— Нет. Это единственный наш идеологический принцип, от которого мы никогда не откажемся. Есть закон о возвращении. И никаких изменений мы не допустим, по крайней мере я, мои друзья и партия "Исраэль ба-Алия".
— Это на идеологическом уровне. Но на бытовом, когда на небольшой территории оказываются люди с разным жизненным, культурным, социальным опытом, возможны конфликты?
— Конечно, редко можно встретить браки между представителями новой и старой волны репатриации. Но во втором поколении репатриантов уже все нормально. Двадцать лет назад говорили о том, что межобщинный конфликт между ашкеназийскими и сефардскими евреями разорвет Израиль изнутри. Сейчас браки между выходцами из двух общин обычны.
Вот что нам пояснили в израильском посольстве. Слово "Сфарад", от которого пошло название Сефард, на иврите означает "Испания". Слово "Шкназ" — "Германия". До 1492 года большинство евреев проживало в Испании, в Центральной и Восточной Европе. После изгнания в 1492 году мавров из Испании всем испанским евреям было предложено или креститься, или в трехмесячный срок покинуть Испанию. Большая часть испанских евреев превратилась в эмигрантов, поселившись в средиземноморских странах — Марокко, Тунисе, Алжире, Египте, Турции, Болгарии, Греции, Италии, Нидерландах. С тех пор евреев--эмигрантов из Испании стали называть сефардами. Евреев из Германии, Польши и России, называют ашкеназами или ашкеназийцами. Языком ашкенази был идиш, возникший в XV-XVI веках как жаргон немецкого языка, языком сефардов — ладино, испанский язык XV века.
Процесс интеграции — это всегда взаимное обогащение. Ведь раздавались голоса среди новых репатриантов из России об уничтожении израильской культуры. Теперь таких голосов не слышно. Не слышно и иной позиции: мол, все репатрианты обязаны учить иврит. Последняя волна алии принесла огромную пользу Израилю. Возможно, именно семилетняя массовая волна эмиграции, изменившая демографическую ситуацию в Израиле, вынудила палестинцев сесть с нами за стол переговоров.
— Не кажется ли вам, что в эпоху свободного передвижения людей и капиталов по планете идея репатриации архаична?
— Для нас алия, репатриация — это возвращение евреев на родину. Мы никогда не делали попыток квотировать, ограничивать, как-то регулировать репатриацию. Наша идеология состоит в том, что любой еврей, который решил вернуться в Израиль, может получить израильское гражданство.
В Израиле религия не отделена от государства. Израиль — государство еврейское. И если мы потеряем связь с еврейской религией, то вообще плохо понятно, что мы делаем на Ближнем Востоке, зачем в Палестину попали? Если принять решение о превращении Израиля в обычное государство, то следующим может быть вопрос: а по какому праву мы в нем оказались?!