Вчера на крытом катке Берлина стартовал чемпионат России по конькобежному спорту. Беспрецедентный случай. Но что делать, если олимпийский турнир конькобежцев в Нагано пройдет в аналогичных условиях, а в России пока нет ни одной крытой дорожки. По итогам чемпионата будет сформирована олимпийская команда страны. В числе наиболее вероятных кандидатов в ее состав — олимпийский чемпион-94 на дистанции 500 м 25-летний костромич АЛЕКСАНДР ГОЛУБЕВ, с которым побеседовала корреспондент "Коммерсанта" ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.
— Правда ли, что победа в Лиллехаммере вскружила вам голову и вы, как говорится, пустились во все тяжкие, надолго забросив тренировки?
— Признаться, было дело. Что такое для совсем еще молодого парня с неустоявшейся психикой в 21 год достигнуть высшего пика, осуществить мечту, которая большинству из нас кажется и вовсе недостижимой? Вот меня и понесло. Решил, что спорт — это лишь начальная жизненная стадия, в нем я уже полностью самовыразился и пора ставить точку. К тому же наступили иные времена и надо было подумать, как к ним приспособиться, чтобы в 30 лет не остаться за бортом. Начальный капитал я честно заработал, поэтому открыл на паях с другом бизнес.
— Вы вернулись на дорожку, оттого что прогорели с этим вашим бизнесом?
— Отчего же? Мы купили в селе Никольское, недалеко от Костромы, универсальный магазин, наняли работников и, представьте себе, он и до сих пор успешно функционирует. К слову, я в нашей сборной единственный, у кого получается сочетать спорт и бизнес.
— Так зачем же вам снова понадобилось изнурять себя лошадиными нагрузками?
— Этот вопрос решили за меня местные власти. Надавили и убедили, что я еще молод и перспективен: мол, выбрось дурь из головы и давай-ка готовься дальше. И через год я снял-таки коньки с гвоздя.
— Каково вам, олимпийскому чемпиону, когда вас теперь обгоняют молодые?
— Легко. Я не зацикливаюсь на неудачах. Мне кажется, что пока руки и ноги целы, надо воспринимать неудачи как временные. Наша сборная да, пожалуй, еще только китайцы последними в мировой конькобежной элите перешли на "клапы" (новую модель коньков с подвижной пяткой наши конькобежцы осваивают лишь с октября нынешнего года.— Ъ), поэтому нам надо за оставшиеся до Олимпиады месяцы приноровиться к ним и поймать прежнее ощущение льда и скорости. Считаю, что раз результаты на тысяче у меня более или менее пошли — значит, все скоро будет нормально и на моей коронной "пятисотке". Самое главное, отработать технику поворотов, на которых пока что меня крутит и мотает.
— На каких дистанциях вы будете отбираться на Олимпиаду?
— Только на "пятисотке". Тысячу тоже побегу, но это для меня не так важно. Здесь справедливо будет заметить, что на этой дистанции на чемпионате мира-93 я стал серебряным призером, однако с тех пор на ней совершенно поменялся стиль бега. И чтобы показывать приличные результаты, я должен столько этих "тысяч" набегать и столько поворотов пройти, чтобы научиться их удерживать! Нет, не успею.
— Вы можете уже сейчас очертить круг претендентов на олимпийское золото на "пятисотке"?
— На мой взгляд, что-либо прогнозировать можно будет только после январского этапа Кубка мира. Но, как бы то ни было, уверен, что есть люди, которые, приноровившись к "клапам", смогут бежать быстрее сегодняшних лидеров — канадцев и голландцев. Это и наш Сергей Клевченя, и японцы, и корейцы — словом, все те, кто были лидерами на классических коньках.
— Себя вы тоже к ним относите?
— Во всяком случае не сбрасываю со счетов. Однако после Олимпиады, как бы она для меня не сложилась, с дорожки уйду. И, возможно, стану тренером. Бизнес бизнесом, но душой я все-таки к спорту прикипел намертво. С коньков я начал, коньками, видимо, и закончу. А все остальное — на втором плане.
— Какой результат вас удовлетворит в Нагано?
— Не сочту для себя позорным любое место, но только в том случае, если пробегу по максимуму своих потенциальных возможностей. Впервые олимпийский турнир пройдет в два дня, и даже если в первый день меня постигнет неудача, рук не опущу и буду бороться до конца. Пока не могу представить, каких точно секунд будет достаточно для победы, но то, что очень многие "выбегут" в Нагано из 36, ясно уже сейчас.
— И, возможно, именно в Японии будет наконец побит и мировой рекорд на "пятисотке" — 35,39 сек. японца Хироясу Шимицу. Ведь он был установлен еще в марте 1996-го, причем на классических коньках.
— Не удивлюсь, если этот рекорд падет раньше. А именно на чемпионате Канады. Ведь ближе всего к нему подобрались именно канадцы. Мало того, что они в большинстве своем прошли школу шорт-трека, где технику поворотов освоили в совершенстве, так еще и свой чемпионат проведут на самом быстром на сегодня катке в высокогорном Калгари. К слову, сам Шимицу пока что не смог до конца приспособиться к "клапам". А два года назад, когда он установил рекорд, все мы были поражены его техникой прохождения поворотов. Малыш Шимицу (его рост 165 см, у Голубева — 175 см.— Ъ) филигранно "вылизал" их. А спринтерам-громадинам, каким, например, был Игорь Железовский, это сделать безумно трудно, если не сказать больше — невозможно. Им приходится тратить колоссальные силы, чтобы не вынесло на повороте, а при этом теряются драгоценные десятые доли секунды. Так что и очередным рекордсменом на "клапах", полагаю, будет кто-нибудь из "малышей".
— За вами укрепилась довольно странная репутация мрачной личности, спящей едва ли не на ходу...
— Врачи говорят, что у меня слабая вегетативная нервная система. Однако практика показывает, что чем в более сонном и тошнотворном состоянии я пребываю до старта, тем лучше потом бегу. А что касается моей неразговорчивости, то, действительно, с тех пор как я женился три года назад, стал менее общительным. А раньше, бывало, с девушками очень даже любил поболтать.
— Вашу жену не раздражает ситуация, при которой она вас редко видит, а если видит, то исключительно в полусонном состоянии?
— С Татьяной мы очень давно знакомы. Она меня изучила и воспринимает таким, какой я есть. К тому же, сама когда-то занималась конькобежным спортом и понимает специфику спортивной жизни. А вообще-то именно благодаря ей, вернее, вопреки нашему разрыву, случившемуся в тот олимпийский год, я и стал олимпийским чемпионом. Балансируя на грани нервного срыва, хотел доказать в первую очередь именно ей, что не такой уж я бросовый человек. Какой из этого вывод? Правильно: чтобы я чего-то добился, меня нужно как следует завести. А то, что сплю на ходу, это только видимость. На самом деле я — агрессивный и злой. И всегда точно знаю, чего хочу.