И деньги МВФ тут ни причем
По старой российской традиции сенсационные заявления политики приберегают для поездок в провинцию. Окрыленный визитом в Орел, в гости к Егору Строеву, Борис Ельцин вчера заявил, что начиная с 1999 года Россия не будет брать кредитов у Международного валютного фонда.
Сразу по прибытии в Орел глава государства порадовал российскую публику заявлением об успехах отечества на поприще международной экономической политики. По словам Бориса Ельцина, "Россия долго шла к этому и добились вступления в Парижский клуб всей своей работой и по экономическим, и по финансовым показателям". "Недаром,— добавил президент,— Анатолий Чубайс объявлен лучшим европейским министром финансов".
Наконец-то Анатолий Чубайс дождался, что на его кровоточащие в последние недели раны пролился президентский бальзам. Ельцин остался верен себе. Совсем недавно он преподал Чубайсу чувствительный урок послушания. Теперь пришла пора воодушевить его на служение президенту. Главное — чтобы Чубайс не забыл хозяйскую руку.
Получается, что вступление России в Парижский клуб ведущих стран-кредиторов — это не только символ финансовой стабилизации отечественной экономики. Хотя президент и готов "подраться" за возврат хотя бы части тех $190 млрд, которые нам должны зарубежные страны, все же основная цель затеянной игры состоит в другом. Парижский клуб — это не тюремная пресс-камера, в которой выжимают деньги из незадачливых и, как правило, нищих должников. К тому же в Парижском, как и в любом клубе, есть свои неписанные правила. Так, его члены считают хорошим тоном списывать практически все долги, накопленные беднейшими странами в счет закупок оружия. Россию это устроит не вполне. Но кто же вступает в привилегированный клуб, надеясь получить за это плату?
Во-первых, членство в Парижском клубе меняет статус России в мировой экономике. Она уже не стоит с протянутой рукой в очереди на реструктуризацию долгов (они уже реструктуризованы на 25 лет), а сама примеряет мантию кредитора. Парижский клуб может помочь России по-новому взглянуть на долговые отношения с соседями по СНГ. Во-вторых, и это ближе к интересам российского бюджета, занять место среди крупнейших кредиторов — это верный способ приподнять свой кредитный рейтинг. Если членство в Парижском клубе позволит рейтинговым агентствам повысить оценки России, а она наверняка будет на этом настаивать, перспективы заимствования, в том числе и на рынке евробондов, станут более обнадеживающими. А это прямая дорога к наполнению бюджета на более выгодных, чем сейчас, условиях.
На этом фоне несколько странно смотрится отказ от кредитной линии МВФ в 1999 году, о котором российский президент гордо поведал в Орле. На самом деле все гораздо прозаичнее. Если от трехлетней программы EFF в 1999 году что-то и останется, то это не стоит серьезных расчетов. Зато за 1999 годом наступит 2000-й, а это уже год очередных президентских выборов. Один из излюбленных тезисов оппозиции состоит в обвинениях президента и правительства в компрадорстве, в слепом следовании заокеанским рекомендациям. Отказ от денег МВФ — шаг прежде всего политический. В 1998 году Россия должна начать экономический подъем, в 1999-м — набрать необходимый темп, причем этой победой делиться ни с кем не собираются. Только так могут быть созданы гарантии того, что либеральный экономический курс в 2000 году не станет историей.
АФАНАСИЙ Ъ-СЕВЕРОВ