В 30-е годы Москва менялась: сносились целые кварталы, расширялись улицы. Не все из грандиозных проектов того времени оказались реализованы, но зато в Москве появилось метро. И это, пожалуй, было самым убедительным аргументом и в пользу новой власти, и в пользу нового стиля.
Принятый в 20-е годы план реконструкции Москвы практически не был реализован. И архитекторы, окрыленные свободой самовыражения, получив заказ на составление нового генерального плана реконструкции города, пустились в культурологические дебаты. Что лучше, выясняли они — идея дезурбанистов сохранить исторический центр неприкосновенным или проект "Лучезарного города" Корбюзье — аэропорт на месте Красной площади, 64 небоскреба и улицы шириной со взлетные полосы.
Впрочем, долго им фантазировать не дали. В 1932 году вышло постановление ЦК ВКП(б) о "О перестройке литературно-художественных организаций". С анархией в архитектуре должно было быть покончено. С этого момента утопии левого искусства — дома-коммуны с общими спальнями или комнатами по шесть метров, фабрики-кухни — были забыты. Новый стиль, который впоследствии назовут "сталинским", должен был поражать воображение и подавлять мощью.
Жилые дома, строящиеся для партийной номенклатуры, уже ничем не напоминали дома-коммуны. И хотя в жилищный комплекс ЦИК и СНК СССР на Берсеневской набережной (больше известный как "дом на набережной") вошли магазины, детский сад и кинотеатр "Ударник", это уже было совсем другое жилье. Квартиры там поражали высокими потолками и удобством планировки громадных комнат. "Архитектор Иофан — автор проекта — просто поразительно угадал представления властей о так называемой архитектуре 'сталинской эпохи',— комментирует профессор архитектуры Сергей Телятников.— Дом, который во многом напоминает тюрьму, отвечал требованиям сталинского плана. Из него было так удобно незаметно уводить по сети черных лестниц арестованных..."
Но "сталинская" архитектура заявила о себе в полной мере только в 1935 году. Именно тогда был принят генеральный план реконструкции, который будет реализовываться в течение 20 лет. Сталин заявил, что современная архитектура не справляется с потребностями пролетариата, а значит, ей нужно указать "правильное направление". И указал. Его генеральный план декларировал, что центром Москвы останется Кремль, а столица будет развиваться по радиально-кольцевому плану.
"Такое, казалось бы, традиционное развитие уничтожало историческую Москву,— утверждает архитектор Кирилл Анисимов.— В Москве никогда не получалось строить по прямой линии, поэтому перепланировка означала уничтожение исторических застроек. Если в Питере со времен Петра существовали планы застройки города, то в Москве каждый домовладелец строил так, как ему вздумается. И попробуй к нему сунься. В том же Питере на набережной Невы можно было строить только три типа домов в различных вариантах. Когда такие правила существовали в Москве? Да практически никогда. Разве что во времена Сталина".
Да, во времена Сталина вариантов для строящихся домов действительно было немного. А самым знаменитым проектом тех времен остается Дворец Советов. В объявленном в 1931 году конкурсе активно принимала участие вся страна — заявки приходили даже от крестьян дальних областей России. Победил проект архитекторов Иофана, Гельфрейхома и Щуко. Окончательный проект представлял собой сооружение 400-метровой высоты, увенчанное 100-метровой статуей Ленина.
История так никогда и не построенного дворца, призванного стать символом новой власти, достаточно хорошо известна. Строить его было решено на месте храма Христа Спасителя, что было очень естественно для новой идеологии. Поэтому храм взорвали в 1931 году. Но устанавливать на его месте железный каркас начали только в 1935-м. После Великой Отечественной строительство решено было продолжить, но тут выяснилось, что почва не выдержит веса Дворца. В это же время появилась легенда о том, что игуменья монастыря, на месте которого был построен храм Христа Спасителя, прокляла это место и ничего на нем стоять больше не будет...
Пожалуй, судьба дворца была самой крупной неудачей сталинского плана. Все остальное шло легче. Грандиозным памятником эпохе стало московское метро. В ноябре 1931 года была заложена первая шахта, а уже 14 мая 1935 года открыта первая линии метро от станции "Сокольники" до "Парка культуры".
На первую линию метро было израсходовано по 1700 квадратных метров мрамора на каждую станцию, а помимо этого — килограммы золота для позолоты и полудрагоценных камней. Архитекторы, которым впервые пришлось заняться непривычным для них делом, естественно, изощрялись, как могли, стараясь превзойти друг друга. Конечно, работали они с большой оглядкой на власти. Говорят, когда в мае 1935 года архитектор Алексей Душкин ждал членов правительства на только что законченной станции метро "Кропоткинская", первым приехал Ворошилов. Ему понравилось: "Похоже на вокзал". Вторым Каганович. Тоже похвалил: "Прям как ресторан". Сталин молча пожал руку товарищу архитектору.
Проекты подземных дворцов метрополитена, завизированные "хозяином", строились так же стремительно, как уничтожался привычный москвичам силуэт центральных улиц. Например, центральная площадь — Манежная — изменилась просто до неузнаваемости. До 1935 года то, что мы сейчас называем Манежной площадью, было жилым кварталом, застроенным двухэтажными домами, церквями, в середине которого возвышался Гранд-отель. Именно на его месте была построена гостиница "Москва" по проекту Щусева. В ней едва ли не впервые были сделаны гигантские двери. В этих дверях в свою очередь врезаны реальные — открывающиеся двери — для "нормальных" людей. Но что в этом удивительного, если в плане реконструкции немаловажную роль играли такие люди, как Климентий Ворошилов, перестроивший свою дачу так, чтобы в дом можно было въезжать на лошади?
С гостиницей "Москва" тоже связана своя история. Говорят, что, когда Щусев принес на подпись Сталину два проекта, расположенные на одном листе бумаги, тот не глядя расписался ровно посередине листа... Поломав голову, Щусев решил совместить в одном здании два проекта, и теперь левая и правая сторона гостиницы сильно отличаются друг от друга и даже уровень этажей в этой гостинице разный...
Торговая Лубянская площадь в эти годы становится самым зловещим местом города. За спиной железного Феликса к старинному зданию пристраивается корпус НКВД. Его автор — Щусев предлагал построить над входом огромный козырек и долго доказывал Сталину, что этого требуют каноны архитектуры. "Хозяин" упирался — ему не хотелось, чтобы во время дождя прохожие собирались у входа в столь важное учреждение. "Да если даже пойдет град величиной со страусиное яйцо,— вспылил Щусев,— около дверей этого дома никто не остановится..." Тем не менее козырек из проекта "выкинули".
По сталинскому плану не только перестраивали старые здания и сносили целые кварталы, но и передвигали улицы. "В архитектуре есть такое понятие, как 'красная линия',— объясняет Сергей Телятников.— То есть на географической карте города на месте уже существующих улиц проводят красные линии, которые обозначают ширину дорог и линию, по которой будут стоять дома. Именно так реконструировались центральные московские улицы, уходившие лучами от Кремля".
Традиционно все центральные улицы Москвы были столь же узки, как сохранившая своей первоначальный облик Сретенка или Мясницкая. Такой же ширины была Тверская, проспект Мира, Садовое кольцо. Именно эти улицы были расширены в 30-е.
Расширяли улицы не только за счет сноса старых зданий и постройки на их месте новых. К примеру, правая сторона улицы Горького вплоть до Белорусского вокзала была отодвинута. Для этого подрывали фундамент вокруг дома, поднимали домкратами само здание, под него проводили рельсы, на них ставили тележки и дом перевозился на границу новой "красной линии". Таким же образом с площади перед Белорусским вокзалом была перевезена на Кутузовский проспект Триумфальная ярка.
По поводу Сухаревской площади тоже имелись радикальные проекты. По плану Щусева, например, дома по обеим сторонам передвигались, образуя кольцо, в середине которого стояла Сухаревская башня. Однако проект был отвергнут, а Красные ворота и Сухаревскую башню разобрали по кирпичику в 1936 году.
Так же в одночасье были уничтожены и заново отстроены все замоскворецкие мосты. Во время реконструкции набережных многопролетные, состоящие из нескольких арок мостики заменили на величественные однопролетные. Они на порядок подняли масштаб города, но в то же время стали еще один этапом разрушения "бисерной" старомосковской архитектуры. Единственный сохранившийся многопролетный мост — Новоспасский у одноименного монастыря.
"Но и на этот раз Москва 'перехитрила' замыслы 'хозяина',— утверждает Сергей Телятников.— Западные традиции прямолинейного градостроительства, как и раньше, разбились в Москве о средневековую ткань города. К примеру, на улицах в районе Бауманской сталинские дома, построенные здесь в конце 30-х, отступают вглубь улиц. На них должны были 'равняться' построенные позднее здания, но этого, как часто бывает, в Москве не произошло".
Но и того, что произошло в архитектуре, было достаточно, чтобы столица за 30-е годы потеряла свой исторический облик "сорока сороков" церквей и небольших строений. На их место встали в ряд дома, построенные в знаменитом "сталинском" стиле. Чувствуется, что у построенных зданий есть хозяин, а у хозяина — нравится нам это или нет — имеется стиль, носящий его имя...
ОЛЬГА Ъ-ТАТАРЧЕНКО