Российский театр покоряет Авиньон
В Авиньоне никто толком не может ответить на вопрос, сколько же русских гостей приехало для участия в программе российского театра. Кто говорит — 200, кто — 300. Если добавить участников "офф-фестиваля" (дополнительной программы) и театралов-туристов, наберется 500. Ясно одно: о русских здесь в этом году говорят больше, чем по-русски.
Когда на презентации "русского сезона" директора Авиньонского фестиваля Бернара Февра д`Арсье спросили, почему он выбрал именно российский театр для специальной программы, прозвучал короткий ответ: "А почему бы нет?" Наверное, директор просто устал пересказывать всем причины, по которым его взгляд обратился на восток. Журналисты не отстали, потребовав более подробных разъяснений. "Потому что Россия — это часть Европы",— отрезал Февр д`Арсье.
Эти вопросы задаются ни в коем случае не в упрек: никто теперь не сомневается в том, что, поставив в этот раз на Россию, директор фестиваля выиграл. Конечно, поскольку большинство спектаклей "русской программы" сделаны в камерном пространстве, лишь небольшая часть авиньонской публики имеет возможность приобщиться к русскому театру — около десятой части всех зрителей. (Хотя каждый четвертый спектакль главной фестивальной афиши привезен из России.)
Впрочем, успех здесь меряют не только количеством зрителей (билеты на "русскую программу" были распроданы за два месяца до начала фестиваля), но и количеством рецензий. Московских журналистов берет зависть: мы и мечтать не можем о таком влиянии на настроения публики, какое имеют французские коллеги. Уличные торговцы газетами вопят о свежих рецензиях так, как будто на страницах "Монда" и "Фигаро" сообщается о начале войны или, как минимум, об отставке кабинета министров. Стоило "Либерасьон" добрым словом отозваться о спектакле "Старосветские помещики" Петербургского ТЮЗа (питерцы приехали на свой страх и риск и выступают в дополнительной программе), как телефон в театрике, где дают спектакль по гоголевской повести, стал звонить не переставая. Теперь можно не волноваться: после положительной рецензии все билеты будут проданы. Хотя еще вчера зал пустовал.
Участники офф-фестиваля должны сами себя продавать. Всего этих спектаклей больше 400, и если не проявлять чудес расторопности — затопчут, не заметят, разорят. Здесь не до амбиций: с утра пораньше на город обрушивается девятый вал рекламных листовок. Стоит присесть пообедать в уличном ресторанчике, как тут же рядом вырастает очередной "дилер" с открыткой-приглашением. Раздражаться и отмахиваться не принято, положено улыбнуться, поблагодарить и взять бумажку. К десерту на столике вырастает солидная стопка рекламных материалов. Потом официант унесет посуду, а листовки устало смахнет на землю. Вечером прохожие топчут уже не мостовые, а сплошной ковер из мятого вторсырья. К утру город чист, и все начинается сызнова.
Офф-программа напоминает не то спортивное состязание, не то наркотический нон-стоп. Собственно спектакли — лишь часть безумного карнавала-торжища, в котором растворяется город. Русские артисты, уже хлебнувшие рыночных отношений, не чувствуют себя скованно. Архангельский театр кукол по вечерам распевает на площади у Папского дворца фривольные частушки. Лексику артисты не смягчают; одиночные похохатывания выдают затесавшихся в толпу зевак-соотечественников. Марк Розовский лично распространяет на узких авиньонских улочках приглашения на свою "Бедную Лизу". Спектакль-ветеран (ему уже пошел третий десяток) имеет у французов успех, подкрепленный еще и ночными представлениями "Русского кабаре", которые тоже дает театр "У Никитских ворот".
Основная же программа от жизни улиц как бы спрятана. Можно подумать, что ее и вовсе нет. Такова традиция Авиньона: спектакли "ин", в отличие от "офф", запрещено рекламировать. Новички Авиньона, приехавшие из России, в первый день бывают огорчены: совсем не видно рекламы наших "главных" спектаклей, о нас не знают. И только потом можно оценить мудрость хозяев, решивших, что молчать гораздо выгоднее, чем пытаться перекричать. Кто захочет, тот узнает. В Авиньоне и хотят, и знают. Поэтому фестиваль существует.
Что до русских, то пока наибольший успех выпал на долю "К. Н. из `Преступления`" Московского ТЮЗа и "Нумера в гостинице города NN" Центра имени Мейерхольда. Даже придирчивый Мишель Курю из "Монда", обычно ругающий все на чем свет стоит, разразился восторженными рецензиями. Оксану Мысину назвали "большой русской актрисой", а статья Фредерика Фернея в "Фигаро" о спектакле Валерия Фокина озаглавлена коротко и ясно: "Восхитительно!".
Публика, надо отдать ей должное, здесь отзывчивая и благодарная. Ночной клуб, устроенный по случаю "русской программы", окрестили "Спасибором". После вечерних спектаклей, когда спадает жара, сюда собираются российские гости и те, кто хочет с ними встретиться. Сто грамм водки "Довгань" каждому пришедшему наливают бесплатно. Одни знакомые лица сменяют другие. Московский ТЮЗ уже уехал, зато приехал Резо Габриадзе с "Песней о Волге". Генеральный спонсор, авиакомпания "Аэрофлот--Российские международные авиалинии", трудится не покладая крыльев.
РОМАН Ъ-ДОЛЖАНСКИЙ