О ситуации вокруг внешних долговых активов России рассказывает корреспондент "Коммерсанта-Daily" МАРИЯ Ъ-РОЖКОВА.
Дорогие заблуждения
В настоящий момент долговые активы России (то, что должны ей другие страны) оцениваются почти в $160 млрд. Однако основные должники — беднейшие африканские и азиатские страны, поэтому практически всю эту сумму можно смело отнести к разряду безнадежных долгов.
Нет надежды и на то, что ситуация как-то изменится после вступления России в Парижский клуб. Уже сейчас страны — члены клуба дают понять, что они не станут использовать свое политическое влияние для принуждения должников выплатить деньги России. Единственное, на что может претендовать Россия,— это признание задолженности в полном объеме.
Впрочем, даже если это и произойдет, то России придется отказаться приблизительно от 40% своих долговых требований. Именно столько составляют так называемые спецкредиты (поставки военной техники), которые по правилам Парижского клуба списываются автоматически. Из остальных почти $100 млрд большая часть также будет списана: в зависимости от бедности страны-должника кому-то будет прощено две трети долга, кому-то — 90%.
В конечном счете, по самым реалистичным оценкам, России удастся вернуть не более $10-15 млрд. Но получить даже эту сумму будет крайне сложно.
Между тем ежегодно правительство закладывает в бюджет порядка $1,5 млрд дохода в расчете на возвращение части внешнего долга. И год от года обманывается. В 1995 году доход от реализации долгов был почти нулевым, в прошлом году его удалось вытянуть до $300 млн. Возможно, бюджетные ожидания были бы более реалистичными, если бы существовало хоть какое-то планирование возврата долгов. Сейчас же толком невозможно даже представить, кто нам сколько должен. Учетом долгов занимается и Внешэкономбанк, и Минфин, свести воедино данные по должникам крайне сложно.
Поэтому, ожидая возвращения долгов, правительство в большей степени рассчитывает на добросовестность нескольких стран. Из почти 60 должников только Индия, Индонезия и Пакистан утруждают себя регулярными выплатами основного долга. Кроме того, более или менее регулярно проценты выплачивают Монголия и Вьетнам.
Работа с долгами идет, как правило, по нескольким каналам: погашение части долга поставками товаров в Россию (в основном из Индии), продажа индийских рупий на аукционах и реализация долгов путем практически полного их списания, как это было сделано в прошлом году с Перу и Нигерией.
Те же и банки
В последнее время вялотекущий процесс возврата долгов оживился благодаря подключению к нему ряда коммерческих банков. Весной этого года мандат Минфина на ведение переговоров о возврате долга с Ливией и Ираком получили МФК и Уникомбанк (см. материал на стр. 1). После этого уже НРБ и Внешэкономбанк заявили о том, что разрабатывают проект переоформления наших долговых активов в ценные бумаги.
По всей видимости, именно между этими двумя банковскими группами и развернется в ближайшее время борьба за те самые $10-15 млрд внешних долгов. Силы сторон примерно равны. Если на стороне МФК и Уникомбанка уже имеющийся опыт урегулирования задолженности с Ливией и Ираком, то ВЭБ и НРБ (у которых, кстати, не меньше опыта работы с долговыми обязательствами) нашли понимание в Думе и Счетной палате.
В частности, довольно резко об инициативах МФК и Уникомбанка высказывается аудитор Счетной палаты Элеонора Митрофанова. В интервью "Коммерсанту-Daily" она заявила, что правительство должно было провести среди банков тендер или, лучше всего, поручить реализацию долгов "консорциуму банков". В этот консорциум, по ее мнению, могли бы войти Внешэкономбанк (на его балансе висит большая часть долговых активов), Национальный резервный банк, "Тройка-Диалог", Внешторгбанк и Росэксимбанк.
На более активном участии ВЭБа и НРБ в решении долговых проблем настаивает и брат Элеоноры Митрофановой — главный думский геополитик, член ЛДПР Алексей Митрофанов. Как стало известно "Коммерсанту-Daily", в недрах комитета по геополитике созревает проект закона по внешним активам, унаследованным Российской Федерацией. В проекте заложено создание некоего "координирующего, контролирующего органа", который должен замкнуть на себе большую часть работы с долговыми активами. Вероятным претендентом на место долгового монополиста Митрофанов называет Внешэкономбанк.
Однако если даже допустить, что подобный закон будет принят и подписан президентом, произойдет это не раньше конца года. И если до этого времени НРБ, ВЭБ и другие заинтересованные банки не предпримут никаких активных действий, МФК и Уникомбанк смогут перетянуть на себя значительную часть долговых активов России.