Поклонники традиционного искусства возмущены
Объявлены лауреаты 47-й Венецианской биеннале, об открытии которой мы писали в субботу. Одного из главных призов удостоено самое скандальное произведение на Биеннале, что в свою очередь вызвало скандал в жюри: Биеннале все больше становится похожа не на академический музей, а на шумный и нервный кинофестиваль.
Почетные Золотые львы, присуждаемые за творчество в целом, были еще до открытия отданы американке Аньес Мартин, автору красивых, но скучноватых абстрактных картин из бледно-зеленых и нежно-сиреневых квадратов, и венецианцу Эмилио Ведова, который делает бурно темпераментные грязно-коричневые картины-объекты, уже на картины совершенно не похожие. Оба художника — заслуженные, весьма пожилые и довольно второстепенные, так что премии нареканий не вызвали.
Иначе обстояло дело с двумя главными премиями Биеннале, одну из которых присудили Марине Абрамович за ее работу, буквально выставленную вон из югославского павильона — за резкость и провокативность, как политическую, так и художественную. В результате видеофильм "Балканское барокко" и перформанс, в ходе которого Абрамович моет окровавленные кости, переместились в подвал итальянского павильона, одуряющего зрителя неприятным запахом и неприятными же ассоциациями. Абрамович, родившаяся в 1946 году в Белграде, в 70-е годы стала мировой звездой боди-арта — вместе со своим тогдашним партнером Улаем, а затем одна, она делала невероятно жесткие перформансы, вошедшие в историю искусства. Ее нынешняя работа, сильная и одновременно очень конъюнктурная (такова тема...), была всеми замечена, но присуждение приза кое-кого шокировало. Один из членов жюри итальянский критик Маурицио Кальвези в знак протеста сложил с себя полномочия. Кальвези лоббировал кандидатуру немецкого живописца Ансельма Кифера и, не добившись успеха, назвал позицию жюри "идеологическим авангардизмом" и обвинил его в дискриминации любой живописи с элементами изобразительности.
Так думает, очевидно, не только Кальвези: один из обиженных художников (в прессе не названный) выступил с раздраженным предложением традиционным живописцам и скульпторам надевать желтые повязки, чтобы отличаться от художников-авангардистов, отмеченных на нынешней Биеннале. Традиционалистов на нынешней Биеннале практически всего два — 72-летний чернокожий американец Роберт Колскотт, почти "наивный художник", и совершенно не наивный, а, напротив, идеологический борец за традиционные ценности Максим Кантор. Кантор в одном из интервью выразил солидарность с Колскоттом, несмотря на то что картины последнего носят подчеркнуто юмористический характер; но ощущает ли такую же близость американец, неизвестно. Упреки в дискриминации живописи, однако, явно несправедливы, так как такой же приз, как и Абрамович, получил на Биеннале 65-летний немецкий живописец Герхард Рихтер, автор как абстрактных, так и фигуративных (навеянных старыми фото) полотен. Рихтер — художник настолько безусловный, что именно он оказался тем единственным (из нескольких сотен) автором, который представлен одновременно и на Биеннале, и на кассельской Документе — выставке-сопернице, проходящей раз в четыре года (в этом году они совпали — Документа открывается на этой неделе). Рихтер, как и Кифер — художник "немецкого прошлого" и "немецкой мечты", просто, быть может, несколько менее поэтический; во всяком случае, Кифер не получил награды именно из-за их очевидного с Рихтером родства.
Председателем жюри была Сюзанн Паже, директор Музея современного искусства города Парижа, а работали в жюри Томас Кренс, директор музея Гуггенхайма, Кирк Ванедо из нью-йоркского музея МОМА и молодой и амбициозный Клаус Бизенбах, директор берлинского выставочного зала "Кунстверке" (полная аналогия московскому Центру современного искусства и его директору Виктору Мизиано). Жюри в целом оказалось ориентировано на новизну, а не на традиции. В номинации лучшего павильона оно, например, выбирало между австрийским (в котором была представлена очень эффектная пирамида из каталогов с призывом "Возьми один") и французским (где была устроена передвижная телестудия). С точки зрения Кальвези (точки зрения традиционно-музейной), наиболее совершенной была экспозиция в английском павильоне — большие геометрические изысканных материалов скульптуры Рейчел Уайтред. Однако приз в конце концов получил павильон Франции, что тоже вынудило Кальвези к обиженному побегу.
Рейчел Уайтред, однако, внакладе не осталась: она получила одну из трех "премий 2000", предназначенных молодым художникам. Две другие достались стремительно взлетающей звезде видеоарта Пипилотти Рист (о фильме которой мы рассказывали в субботу) и еще одному медиа-художнику — Дугласу Гордону. Почетных упоминаний удостоились Тьерри де Кордье, Мари-Анж Гийемино, Ик-Йон Кан и Марико Мори. Об их работах мы расскажем в подробном отчете о Биеннале, пока же можно сказать лишь одно: решение жюри на удивление точно — отмечены и правда лучшие, самые яркие работы. Можно сказать даже, что это решение более адекватно современному процессу, чем концепция нынешнего куратора Биеннале Джермано Челанта: он показал довольно среднюю и банальную Биеннале, со множеством живых классиков и очень небольшим количеством живых произведений. На них-то и обратило внимание жюри.
Подробнее о Биеннале — в одном из ближайших номеров.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ