Расхристанный господин с плотоядной улыбкой приближается к ни о чем не подозревающему водителю, только что запарковавшему свое авто где-нибудь на Тверской. "Тут платное", — неопределенно бурчит господин. Водитель, следуя базовому инстинкту, растерянно озирается по сторонам: а нет ли поблизости места, куда можно было воткнуть машину бесплатно? Но места нет. И со вздохом он извлекает на свет бумажник.
Для нежной, уязвимой души российского обывателя не было и нет мгновений черней, нежели когда обнаруживает он: то, чем еще вчера наслаждался он совершенно безвозмездно, сегодня — глядь! — и явило свою вовсе немалую цену. Того, что может случиться, если вдруг с населения нашего начать брать за воду, газ, электричество и прочие коммунальные благости столько, сколько они действительно стоят, боится даже правительство. Потому пилюлю жилищно-коммунальной реформы крошат на мельчайшие, мономолекулярные кусочки и будут их скармливать народу долго, много лет. Потому печется московский мэр об особом жилищно-коммунальном пути для столицы: долгими трудами завоеванную народную любовь тут можно потерять в одночасье.
Впрочем, мысль о том, что за все удовольствия следует платить, даром что не нова, не вовсе чужда и нашим согражданам. Вышеупомянутые платные парковки в центре Москвы есть явное благо, и это все более очевидно автомобилистам. Меньше стало растерянных взоров — что ж, на Тверской или у трех вокзалов, по крайней мере есть где поставить машину. Да как-то и почище там сравнительно с вольными, халявными временами. А главное — ничто так не дисциплинирует, как товарно-денежные отношения. В этом смысле служители парковок не просто взимают с нас денежные знаки: они воспитывают нас, сами о том не подозревая, в духе высоких идеалов капитализма.
И введение платных дорог, если таковое состоится, вообще говоря, стоит только приветствовать. Ну заплатишь, но ведь и мчаться будешь как белый человек — по гладкому автобану с разметкой. Тут, впрочем, возникают некоторые недоумения. Прежде всего насчет мчаться. Хотелось бы в общем-то, чтоб это было как у них: заплатил — и помчался. Похоже, однако, что тут-то как раз все будет как у нас: реконструкцию дороги начнут не с усовершенствования, скажем, покрытия, а с установки шлагбаумов. То есть: заплатил — и потащился потихоньку, объезжая ямки, ямы и ямищи. Ну а уж когда поднакопится денег побольше, тогда, глядишь, чего-нибудь построят. А может, и нет — это уж как сложится.
Другой момент — безальтернативность. В далеких солнечных краях, где дорог много и дороги хороши, всяк может выбрать свой путь: хочешь — езжай по короткой и широкой дороге, но заплати. Не хочешь платить — вот, пожалуйста, рядом узкая и длинная. Можешь посчитать, что дешевле: жечь бензин и тратить время или сразу отдать за скорость и комфорт наличные. В нашем случае выбирать особо не из чего: колея-то одна, и преглубокая. Таким образом, мы возвращаемся из капиталистического разнообразия к ситуации суровой диктатуры.
И наконец — главное. Русский человек прост, но изворотлив. Нетрудно представить себе, что вдоль платного Минского шоссе вскорости протянется какая-нибудь угрюмая, косоватенькая, но абсолютно бесплатная грунтовая дорога, эдакий стихийный автобан, по коему и будут влачиться вереницы трейлеров. С другой стороны, вполне возможно, что движение по основной дороге вскоре окажется приватизированным каким-нибудь шустрым акционерным обществом.
А может, и общество-то никакое не понадобится. Вот ведь платные стоянки — не те, что в центре, а которые в местах попроще — вполне обходятся безо всяких юридических излишеств. К примеру, москвичи, а равно и гости столицы, чающие отдыха под сенью струй и в поисках этих самых струй прибывающие на подмосковное озеро Круглое, обнаруживают там следующую картину. Два столбушка кое-как врыты в землю поперек дороги. Писаный масляной краской по оцинкованному железному листу плакатик гласит: "Плата за подъезд к озеру — 30 000 рублей". К сему приставлены два голубоглазых, босяцкого вида парубка. На вопрос обозревателя "Коммерсанта-Daily": "А с какой, собственно, радости вам платить и, главное, за что?" стражи отвечали хмуро: "Да тут одна семья берег взяла в аренду". Что ж, надо платить либо, оставив машину под пристальными и как-то недобро заинтересованными взглядами парубков, идти к берегу пешком. Надо сказать, на состоянии берега новые экономические отношения никак не сказались: как был он покрыт стеклотарой и следами пиршеств, так и остался. Как вела к нему спокон века кривая и размытая тропа, так и ведет. Однако семья счастливых арендаторов, надо надеяться, твердо стоит на ногах.
Вот и с Минской трассой, боюсь, получится нечто подобное. И тогда русские — как те новые, что будут взимать плату к вящему наполнению собственных карманов, так и старые, передвигающиеся по дрянным, но совершенно дармовым дорогам — смогут с полным на то основанием почувствовать всю победительную силу старого доброго слогана: "Все вокруг советское, все вокруг мое".
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ