Следующая министерская конференция ВТО будет "русской"
Билл Клинтон пообещал, что в компенсацию за расширение НАТО уже в 1998 году Россия сможет присоединиться к Всемирной торговой организации. И в самом деле, в штаб-квартире ВТО готовы перенести высший форум ВТО — министерскую конференцию — на декабрь 1998 года, чтобы на нем и принять Россию в ряды объединения. Сейчас Москва постигает науку ВТО. Последний пример — "сахарная война" с Украиной.
...а в Киеве — сахар
С 15 мая украинский сахар облагается в России таможенной пошлиной в 25%, как и записано в действующем импортном тарифе. Однако между Москвой и Киевом существует соглашение о свободной торговле, предусматривающее взаимную отмену ввозных пошлин. На первый взгляд, налицо нарушение договоренностей.
Однако все не так просто. Еще летом прошлого года в России в полном соответствии с процедурой введения защитных мер во внешней торговле, предусмотренной регламентом ВТО, были проведены расследования, подтвердившие, что объем и цены украинского сахара, ввозимого в Россию, наносят ущерб российским производителям. Москва собиралась было количественно ограничить импорт сахара с Украины, но окончательное решение оказалось иным. На украинский сахар просто распространили общую пошлину. И хотя предшествующая процедура соответствует правилам ВТО, само решение формально небезупречно. Таким образом, Москва решила повременить со сдачей экзаменов ВТО. Но теперь ей будет труднее доказать, что нарушение соглашения с Киевом опирается на нормы ВТО.
Справедливости ради стоит сказать, что подкачали и учителя. По существу говоря, сорвал первую попытку России воспользоваться инструментами ВТО для защиты своего рынка МВФ. Именно он настоял на том, чтобы Москва оставила затею ввести ограничительные квоты на ввоз спирта и водки исходя из правил ВТО.
Защитники и полузащитники
Водочная и сахарная истории подтверждают: для Москвы членство в ВТО — это прежде всего доступ к арсеналу цивилизованных средств защиты своего рынка. ВТО, кстати, тем и отличается от своего родителя, ГАТТ, что представляет собой не клуб для переговоров о снижении тарифов, а набор соглашений, которые должен подписать каждый член этой организации. Среди них — соглашения об антидемпинговых процедурах и временных мерах по защите внутреннего рынка. Так что в какой-то мере ВТО легализует дозированный протекционизм, понимаемый как набор тарифных и нетарифных средств защиты национального рынка.
Объединение МВЭС с Госкомитетом по торговле можно рассматривать как одно из самых ярких проявлений того, что Россия готовится к защите внутреннего рынка по методам ВТО. Правда, по российской традиции, может и переусердствовать. К тому же защита рынка — палка о двух концах. В мировой торговле каждое действие вызывает противодействие. Если во главу угла поставить построение оборонительных редутов, то это может привести к тому, что упадет экспорт, а в конечном счете — конкурентоспособность внутреннего производства. Именно на этом и спотыкались крупнейшие государства Латинской Америки и Индия, активно проводившие политику импортозамещения.
В том, что защитные меры будут востребованы, не стоит сомневаться еще и потому, что защита от импорта внутреннего рынка — и прежде всего легкой и пищевой промышленности — является важнейшим средством реализации концепции структурной промышленной политики.
На этом фоне несколько блекнут те аргументы, которые были главными, когда Москва только примеривалась к тому, как бы половчее просочиться в ВТО. Напомним: речь идет о защите интересов российских экспортеров, подвергающихся дискриминации. Тем не менее этот мотив тоже продолжает звучать. Сейчас насчитано 54 случая применения ограничительных мер против россиян. Если же Россия присоединится к ВТО, то, как считают в МВЭС, в 50 случаях можно будет тут же подать жалобу в штаб-квартиру ВТО в Женеве. И как минимум половина исков будет удовлетворена.
На марше
Сбудется ли обещание Клинтона о том, что Россия перешагнет порог ВТО в 1998 году? Россия давно уже на пути в Женеву. Но пройти предстоит еще немало, и самое главное, что пока еще не проведены двусторонние переговоры с заинтересованными странами--членами ВТО (в рабочую группу по вступлению России в ВТО входит 30 государств). А в ходе этих переговоров каждая из них будет выторговывать у Москвы преференции для своих товаров, импортируемых Россией. У россиян свои козыри: политическая поддержка американцев, адекватные встречные требования. К тому же ВТО допускает существование особых перечней "чувствительных" и "сверхчувствительных" товаров. По существу, это списки товаров, в импортном режиме которых страна-абитуриент не хотела бы ничего менять. Но надо быть готовым к тому, что на эти списки Россия получит соответствующий ответ, так что "чувствительные" списки заведомо ограничены.
К тому же в каждом соглашении из пакета ВТО есть знакомое каждому россиянину понятие "переходный период", в течение которого доскональное выполнение подписанных соглашений не обязательно. Естественно, российские переговорщики не должны забыть об этом спасательном круге.
У ВТО есть еще одна привлекательная для России сторона. Предусмотрено только одно наказание для страны, входящей в ВТО, но нарушающей ее принципы: страна, считающая себя обиженной протекционистскими и не освященными ВТО действиями, может закрыть свой рынок для обидчика. При этом коллективные блокады не допускаются, как и штрафы (которые практикует, например, ЕС). А раз так, то в выигрыше оказываются страны с емким внутренним рынком (к ним как раз и принадлежит Россия) — все остальные будут бояться его закрытия. Это значит, что Россия, крупный импортер готовой продукции, может не опасаться того, что в ВТО ей протянут "черную метку".
Так что главное — это вступить.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН,
КОНСТАНТИН Ъ-ЛЕВИН