Прогулка по полям отечественного рока
Если считать, что все-таки существует такая таинственная субстанция, как отечественная рок-культура, то наиболее любопытные вещи происходят, разумеется, не в центре, где покой и снежные львы, а на границах. Только там чувствуется движение — какие-то перестановки сил, формирования грозовых фронтов и яркие маневры. Вот о них и пойдет речь.
Кинематография ("Текиладжаззз")
Ставшая за последнюю пару лет необычайно модной, питерская группа "Текиладжаззз" демонстрирует интересный взгляд на вещи. И, безусловно, новый — во всяком случае у нас. Речь идет о так называемой экстремальной музыке. То есть — продукте урбанистической культуры.
Тот факт, что начало группе "Текиладжаззз" было положено на съемках киноленты, представляется символичным. Дело было так: хорошо знакомые питерские музыканты Костя Федоров и Женя Федоров (не состоящие ни в каком родстве, кроме стилистического) принимали участие в съемках фильма Рашида Нугманова "Дикий восток". Костя снимался в главной роли, Ай-ай-ай (то есть Женя) — в эпизоде. По ходу был записан трек. Вернувшись со съемок в Питер, вышеназванные герои, а также барабанщик Саша Дусер создали "Текиладжаззз".
В первом альбоме "Текиладжаззз" резвилась с латиноамериканской тематикой. Что побудило иностранных журналистов упрекать коллектив в мачизме. Таком ленинградском. На вопрос, что общего между ними и, допустим, Леонидом Агутиным, также не чуждом латиноамериканской тематике, усмехающийся Костя говорил, что "Агутин поет о курортных зонах, а мы — о горячих точках". Но альбом напоминал кино — романтическую ленту в постмодернистском ключе. Там присутствовал, допустим, некий Педро, геройский "амиго", кактусы, понятное дело — "был он парень смелый, и во всех портах знали про его острый нож", который в свою очередь рифмовался с парусами "из человеческих кож". Все это было еще до Тарантино.
Наразвлекавшись таким образом и наглядевшись в жаркие дали, "Текиладжаззз" обратила взгляд на окружающее пространство. Выяснилось, что там много интересного. Получился "Вирус". Тяготение рок-музыкантов предыдущей формации к объяснению мира в целом у "Текиладжаззз" сменилось на особого рода пристальность к частностям. Неспроста Ай-ай-ай был всего так внимателен к кинематографии и особенно к Гринуэю. Набоковские детальки собирающегося мира. Кипение кадра при общей холодности подачи материала. "Снимай, моя камера", — так начинает этот альбом Ай-ай-ай. И абсолютно точно комментирует подход "Текиладжаззз" к объекту своего искусства. "Если ты — глухой, если я — немой, если он — слепой и совсем чужой, все найдет моя камера". Вмонтированная в мозг героя. Черно-белое изображение, фокусы светотени, флэшбэки, вспышки, стремительные проезды — и подробнейшие монтажи. Текст, почти лишенный глаголов, напоминает раскадровку: "Вызова кнопка, звонок, стюардесса бледна. Но дети и женщины могут покинуть салон. Пластик у сердца, в закипающем эфире война. У соседа инсульт, второй пилот истерит, а командир — молодец: дисплей, штурвал, микрофон". Такой художественный взгляд на вещи. Там, кстати, есть песенка, где лирический герой — пистолет. "Вот пуля пролетела и, по-моему, летела не зря".
Положение на рынке группы "Текиладжаззз" целиком и полностью иллюстрирует ситуацию с альтернативной музыкой в России. Есть независимые издатели, занимающиеся такого рода музыкой. В данном случае — фирма грамзаписи "Фили". Которая совершенно осознанно пару лет назад пошла на некоторый финансовый риск, заключив с "Текиладжаззз" контракт и, соответственно, вложив в проект деньги, скорого возвращения которых не ждала. Но фирма "Фили" полагает, что на отечественном рынке шоу-бизнеса не всегда будут процветать вкусы в духе Брайтон Бич и турецких шопов. Ну а "Текиладжаззз" такую ситуацию успешно готовит.
Жизнь ("Вопли Видоплясова")
Памятная фраза, что "у нас секса нет", может быть дополнена — "у нас в роке секса практически нет". Отечественные рок-кумиры то ли немного стеснялись факта существования мужчин и женщин, то ли, как пел один неизвестный, "Север, Север, дай русской Еве шерсть — у нее холодная кровь". Ну, и Адаму соответственно.
То есть бывали, конечно, случаи, когда неразумные девушки по ошибке воспринимали, допустим, кого-либо из наших рокеров в качестве секс-символа, но это просто потому, что не понимали глубины поэзии, ориентируясь на какую-нибудь пару непрограммных вещей, случайно далеких от метафизики.
В принципе такой парадокс, как асексуальность рок-музыки, существующей на территории России, абсолютно объясним. Именно этой территорией и присущими ей свойствами. У нас рок-музыка — все-таки не совсем музыка, а в первую очередь вербальный message. Настолько существенный по подаче, что чувственная природа самой, так сказать, музыки сушит весла. Как правило, не до нее. Излучение низменной энергетики в ситуации, когда рок-музыкант в России — не совсем музыкант, совершенно неуместно. Даже в виде параллели.
И тут на сцене — внимание — появляются простые украинские парни. То есть группа "Вопли Видоплясова". Которая лишена способности сочинять вербальные message, ибо лень, и поэтому поет на частично придуманном украинском языке. Это во-первых. Во-вторых, абсолютно уверена, что музыка — чувственна. "Поскольку только это в ней и есть". Если говорить о музыке "ВВ", то нельзя не согласиться. Грандиозный напор сексуальной энергетики группы впечатляет.
"Вопли Видоплясова" образовалась в Киеве энное количество лет тому назад. Кратко проследив "для тех, кто не знает" историю коллектива, отметим три периода. Первый — непосредственно киевский, он же советский, когда украинская группа произвела своим появлением некоторый фурор, повлекший собой последствия в виде стадионных концертов, сначала на Украине, а затем и в Москве. Дальше обстоятельства сложились так, что "Вопли" неожиданно переместились в Париж. В коллективе возникли тамошние музыканты. Получилась как бы французская группа. Более того — модная. Играющая альтернативную музыку и поющая на украинском языке. Лидер коллектива Олег Скрипка с отвращением вспоминает какие-то мифические балалайки, возникавшие поначалу в сознании у европейских жителей в связи со славянскими корнями диковинного коллектива. Типа "из России? где же медведи?" Такое представление о себе "Вопли Видоплясова" бодро преодолели. Хотя своего рода "медведь" несомненно присутствовал.
Несколько лет "Вопли Видоплясова" провели в гастролях и фестивальных выступлениях. Периодически приезжая в Киев, Москву, Петербург. Пока продолжительность визитов не стала напоминать постепенное возвращение. Французские музыканты остались в Париже. На вопрос, с чем связана перемена парижского места жительства на московско-киевские варианты, Скрипка отвечает в том смысле, что "здесь появился воздух". Под воздухом, вероятно, имеется в виду то обстоятельство, что на рынке отечественного шоу-бизнеса нашлось место для жизни альтернативной музыки. Какие-то возможности для работы.
Что будет дальше, непонятно. У себя на Украине "Вопли Видоплясова" по-прежнему в состоянии собирать стадионы — другой разговор, что в силу существующей там экономической ситуации это может принять характер благотворительности. Здесь группа вызывает несомненный интерес — во всяком случае прогрессивные масс-медиа носятся с ней как с писаной торбой. Пока релиз первого альбома "Вопли Видоплясова" "Музiка" на территории России еще не произошел, ситуацию оценивать рано. Концерты идут "на ура".
Путешествия ("Не ждали")
"Сознательное нежелание выражать свои мысли и чувства адекватно — занятный подход при всяком творчестве или по крайней мере вполне оправданный. Но совершенно невыносимый в жизни". Таким пассажем из письма лидера группы "Не ждали" Леонида Сойбельмана мы начнем повествование. А другим — закончим.
Щемящая и сладкая тема эмиграции, родины как сна о детстве, движения в мировом пространстве по проводам призрачных корней, дающих цвет на асфальтах других культур, необычайно существенна для многих. Такой своего рода мучительный допинг, тоска по образу того, что в материи исчезло безвозвратно, пресечено и стерто и обретается только в снах. Снах культуры о самой себе.
При немузейном подходе обнаруживается ощущение себя как живой части утраченного целого. Вот тут и начинается самое интересное. Клубящийся в закоулках сознания дух времени вымывает на поверхность причудливые сплавы музык — тех, что уже нет, и все забыли, как это было на самом деле, тех, что еще будут, и никто не знает, как это может быть. В целом музыка бойких диссонансов и немыслимых синтезов, которую играет некогда эстонская группа "Не ждали", называется экспериментальной. Прогрессивной. Можно проще — живой.
Собственно, разговор о "Не ждали" — это рассказ о его лидере Леониде Сойбельмане, чья личная история дает возможность понять, откуда в этой сумасшедшей музыке пресловутый дух времени.
Сойбельман склонен рассказывать свою историю с начала — "я родился в Молдавии, потом жил в Таллине"... Где, прервем повествование, говорящий на языках трех советских республик юноша приступил к созданию группы "Не ждали", в свою очередь, быстро нашедшей свой и более чем неповторимый язык — музыкальный. "Не ждали" быстро прославились — если так можно говорить о группе, играющей полуавангардную музыку в нашей необъяснимо нечуткой к такой музыке стране.
В конце восьмидесятых "Не ждали" уже гастролировали в Европе. Принимали участие во всевозможных модных фестивалях. Более того — выпускали там альбомы. Вскоре Сойбельман, решив уехать в Израиль, перебрался в Женеву — таким образом его словарный запас пополнился ивритом, немецким и французским. Английский он и так знал.
Теперь "Не ждали" существуют ни-здесь-ни-там. Сойбельман живет в Берлине, бас-гитарист Комаров — в Люцерне, остальные участники коллектива — в Таллине. Читая пресс-релиз, устаешь отслеживать маршруты европейских туров и места выхода альбомов. Длиннейшие маршруты с подробностью пунктира вьются по Западной и Восточной Европе — фестивали "новой и прочей музыки", бесконечные зальчики и клубы. Некое всеевропейское, малочисленное постоянство аудитории присутствует, но не оборачивается грандиозными тиражами. Зато оборачивается например, тем, что австрийский продюсер Зорн ("широко известный в узких кругах" интересующихся экспериментальной музыкой) выпускает в Женеве сольник Сойбельмана, очень провокационный альбом, и при этом a priori коммерчески не успешный. Получается, что музыка существует за счет интереса к ней как к музыке. То есть получается то, что здесь, за редким исключением, никогда не получается. В чем и драма.
Сойбельману такой вариант существования нравится. Он называет это "не-результативностью". Несмотря на экстравагантность термина, можно понять, что он подразумевает — жизнь как жизнь, лишенную не только внешних целей, но и желания их. Жизнь как искусство, в котором, по мнению Курехина, "единым законом, основным и, может быть, самым забытым является абсолютная свобода... Думать и делать здесь не разделяются".
В этом смысле "не-результативно" в России существовать нельзя. Кроме того, переместившись на территории России, Сойбельман как минимум утратит русскую культуру. Потому что никогда нельзя возвращаться туда, куда зовет тебя твое чувство. Лучше его беречь. "...в этом безжизненном Берлине, пытаясь дать друг другу ощущение жизни (зачеркнуто), тепла и защиты, которое я так люблю пинать ногами, чтобы поддерживать тонус и не расслабляться..."
Все. Никаких грандиозных выводов не последует.
АНАСТАСИЯ Ъ-РАХЛИНА