Творец "интернета" XIX века
Соединенные Штаты и Западная Европа отмечают 125-летнюю годовщину кончины прославленного американского изобретателя и предпринимателя Самуила Морзе. Созданная им телеграфная знаковая система по революционному значению для промышленности и культуры XIX века вполне сравнима с теперешним "Интернетом". Хотя азбука Морзе устарела, весь мир до сих пор с благодарностью и уважением вспоминает имя ее создателя.
Профессор живописи не стал градоначальником Нью-Йорка
Самуил Финли Бризи Морзе родился 27 апреля 1791 года в городе Чарльзтауне в штате Массачусетс Североамериканских Соединенных Штатов (сокращенно САСШ — так в прошлом веке именовали США в России). В принципе по-английски имя этого человека произносится Сэмьюэл Моурс. Однако в Россию его изобретения по ряду причин (распространяться о которых нам сейчас недосуг) попали в сильно онемеченной форме, которая и легла в основу не только общеизвестного выражения "азбука Морзе", но и многочисленных полузабытых производных - типа "морзевский аппарат", "морзянка" и даже "морзист" (это человек, который "морзит" — то есть передает телеграфные или радиосигналы в системе Морзе).
Отец изобретателя Джедидиа Морзе был священником. Детство мальчика прошло в специфической "квакерской" атмосфере Новой Англии, с характерным для нее сочетанием строгой набожности с живым интересом ко вполне земным занятиям, в том числе коммерции. Морзе-старший увлекался отнюдь не только богословием, но и другими куда более практическими науками, особенно географией. Настолько, что потомки уважительно именовали старшего Морзе "батюшкой американской географии". Благодаря поддержке родителей Морзе-младший получил хорошее образование — сначала в одном из местных колледжей, а затем в Йельском университете. В 1810 году он закончил университет. Судя по всему, точные науки его несколько утомили, так что он решил посвятить свою жизнь музам. Морзе вообразил себя великим художником и для начала отправился в столицу Британской империи (куда еще совсем недавно входили и САСШ), где поступил в Лондонскую королевскую академию художеств, чтобы как следует изучить традиции академической живописи.
Британская метрополия встретила молодого художника вполне равнодушно. Так что довольно скоро Морзе возвращается в САСШ, где предпринимает новые попытки найти покупателей своим полотнам на исторические темы — и снова без особых успехов. Но Морзе не сдается. В 1829 году он вновь отправляется в Европу — на этот раз для тщательного изучения живописи старых мастеров. Нельзя сказать, чтобы новые парижские штудии вдохновили Морзе на создание шедевра. Однако круг знакомств бывшего провинциала ширится, Морзе приобретает светский лоск и гонор. Так что через три года, вернувшись на родину, он без особых хлопот получает место профессора живописи и скульптуры в Нью-Йоркском университете.
Однако служения музам профессору Морзе уже явно недостаточно. Его жизнь чем-то напоминает биографию крупного американского банкира Дж. П. Моргана ("Коммерсантъ-Daily" рассказывал об этом самом знаменитом капиталисте США), который также начинал с изучения искусств в Европе. Морзе становится активным общественным деятелем, участвует в разнообразных инициативах бурно растущего Нью-Йорка, учреждает и руководит Национальной академией дизайна США и даже выдвигает в 1836 году свою кандидатуру (от одного из местных общественных движений) на пост мэра Нью-Йорка (увы, безуспешно).
Телеграф возник из останков живописи
И все же именно благодаря живописи мистер Морзе становится "тем самым Морзе". На борту корабля, перевозившего его из Франции обратно в Нью-Йорк, он знакомится с бостонским профессором Чарльзом Джексоном, изучавшим в Париже новую науку под названием "электричество". Джексон вез с собой в Америку несколько новых приборов, действие которых он и продемонстрировал любознательному сыну священника, сопровождая их лекциями о чудесных свойствах магнитных полей. Особенно поразило Морзе сообщение, что в 1831 году физику Дж. Генри удалось с помощью электромагнита заставить звучать звонок, удаленный на 1 милю. Идея создать электроаппарат для передачи сообщений на большие расстояния захватила воображение Морзе. У будущего профессора живописи оказалась хватка настоящего американского бизнесмена. Перспектива создать (выражаясь современным языком) "телеграфное инфошоссе" и "единое информационное пространство" на огромных и тогда еще малозаселенных пространствах Североамериканского континента кажется Морзе настолько грандиозной и прибыльной, что он сразу же приступает к экспериментам. Основной принцип аппарата Морзе таков. Передаваемый электрический сигнал определенным образом кодируется, а потом расшифровывается на другом конце линии с помощью электромагнитов и передается в графическом виде (знаменитые "точки"--"тире") на разматывающемся бумажном ролике.
Морзе оказался великолепным организатором. Так как его собственные познания в электричестве были, мягко говоря, неблестящими, он подбирает себе в "команду" лучших физиков Нью-Йорка. Но у них, как и у любых нормальных ученых, разумеется, нет денег. Морзе начинает искать "спонсора". В конце концов ему удается так расхвалить небывалые барыши от еще несозданного аппарата, что несколько бизнесменов соглашаются дать ученым денег. Особый интерес проявляет владелец нескольких металлургических заводов Вейл. Именно у него возникает идея увязать длинные и короткие электросигналы с длинными или короткими линиями на бумаге. Остальное было делом техники. Вскоре Морзе разрабатывает код, передающий буквы и числа в виде сочетаний тире и точек. Если верить мемуаристам, легендарная первая модель "аппарата Морзе" была сделана из старого подрамника для холстов времен художнической юности профессора.
Прощание с письменами Бога
В 1837 году Морзе запатентовал свое изобретение. Появились конкуренты, которые оспаривали его первенство, но суды неизменно выносили вердикты в пользу Морзе. Реализовать патент на практике удалось отнюдь не сразу. Морзе развернул активную лоббистскую деятельность в Белом доме и конгрессе. Прорывным стал 1843 год, когда конгресс решил выделить крупную для того времени сумму $30 тыс. на строительство первой 60-километровой телеграфной линии Вашингтон--Балтимор. В 1844 году она была принята в эксплуатацию. Первый переданный текст гласил: "What hath God wrought!" (приблизительный перевод: "Сие есть писание Божие!").
Успех был грандиозным. Морзе основал собственную телеграфную фирму и разбогател. Он всю жизнь был счастливчиком. Он не только стал одним из немногих изобретателей, которые в полной мере насладились плодами своих трудов. Миллионер Морзе активно занимался благотворительностью и был почитаем за это на родине. 125 лет назад он умер в Нью-Йорке в почете и славе, немного не дожив до 81 года.
Человечество долго не могло привыкнуть к новым пейзажам с вереницами телеграфных столбов. Эстеты находили их безобразными, фермеры боялись, что столбы вызывают неурожаи, и воровали их, чтобы строить заборы, мальчишки увлеченно тренировали снайперские таланты, метко поражая камнями хрупкие изоляторы... Но эти времена давно прошли. Даже в китайской грамоте символ телеграфного столба поселился прочно — внутри иероглифа, обозначающего электричество.
Эпоха Морзе уходит. Его устаревшие аппараты стали романтикой, трогательным и немного печальным свидетельством того, как быстро идет время. Все реже и реже звучит морзянка в эфире. И все же нескольким сигналам Морзе обеспечено бессмертие. Позывные SOS (три точки, три тире, три точки) стали интернациональным символом бедствия и просьбы помочь. Этот простой знаковый код, придуманный сыном священника, вошел в коллективное подсознательное мировой культуры как призыв "Save Our Souls" — "Спасите наши души".
ЕЛЕНА Ъ-ГЛАЗУНОВА, МИХАИЛ Ъ-ЖАГЕР