Если союз России и Белоруссии будет представлять собой федеративное государство
— Как вы оцениваете создание российско-белорусского союза? И как это повлияет на денежные системы стран-участниц?
— На берегу надо договориться, что должен представлять собой союз — единое федеративное государство или межгосударственную организацию. Не может быть договора, где бы не было ответа на эти вопросы. Сегодня из устава российско-белорусского союза мы знаем, что его конечной целью является создание объединенного федеративного государства. Если в ходе всенародного обсуждения это будет подтверждено, то получим ясный ответ, куда мы должны стремиться, а также как технологически строить процесс объединения денежных систем. Исходя из опыта 1993 года, когда были попытки объединения денежных систем, необходимо подчеркнуть, что такое возможно только на базе политического решения. Создаются органы власти в этом объединенном государстве по неизвестной мне пока процедуре. И от этого зависят наши действия, когда Банк до учреждения таких госструктур будет заниматься координацией денежной и кредитной политики на основе бюджетной политики. Будет проводиться и сближение валютной политики. Но это должно занимать ровно столько времени, сколько потребуется для создания этого политического каркаса. В ходе его строительства необходимо быстро принять решение об учреждении единого эмиссионного центра.
— Вы говорите о российском ЦБ?
— Мы настойчиво предлагаем Банк России в этом качестве. Нужны и единые деньги, которыми, мы считаем, должны стать российские рубли, которые станут рублями союзного государства. Вопросы денежного обмена носят технический характер, но при соблюдении принципа равноправности для всех держателей как белорусских, так и российских рублей. Никто ничего не потеряет. Союзный банк должен стать таким же независимым органом, как это определено в российской Конституции.
— А если федеративного государства не получится?
— Может быть и другая схема развития событий, когда или одна страна, или обе считают неприемлемым создание единого федеративного государства. Тогда будет применена схема межгосударственной организации, предусматривающая передачу, согласно ст. 79 Конституции, ряда функций Банка России этой межгосударственной организации. Функции денежно-кредитной политики, валютного регулирования и тем более выпуска денег передаче в этом случае не подлежат. Во всяком случае до того момента, пока не будут полностью унифицированы все остальные экономические показатели. Должна быть единообразная налоговая система. Должны действовать стандарты, приближенные к маастрихтским соглашениям. Когда через кросс-курсы или одинаковую динамику наших валют мы фактически зафиксируем наши курсы, тогда могут быть гарантированы тихие отклонения от этой политики в наших государствах. И только тогда можно теоретически обсуждать, надо ли вводить единую монету. Для двух государств, мне кажется, это бессмыслица. Но это вопрос не сегодняшнего и даже не завтрашнего дня, а отдаленного этапа нашей интеграции.
— О чем вы уже договорились с Нацбанком Белоруссии?
— На сегодня у нас есть договор с Национальным банком Белоруссии, в рамках которого будем координировать денежную и валютную политику. Это договор, который мы фактически предлагаем подписать всем нацбанкам стран СНГ. Правда, в подписанном уже документе учтена специфика Белоруссии. Этим договором мы добиваемся стабилизации платежно-расчетных механизмов при использовании национальных валют c ориентацией на то, что при использовании кросс-курсов к доллару все придерживаются какого-то коридора. Тогда и наши курсы не будут разбегаться. Но это можно сделать с теми странами СНГ, где есть близкий нам механизм курсообразования. Предстоит большая работа. В особенности с той же Белоруссией, с которой межбанковский договор уже подписан. Дело в том, что наши курсообразующие механизмы здорово расходятся. Ближе же всего к нам стоит Казахстан. Так что реальная координация денежно-кредитной и валютной политики с Белоруссией возможна только со второго полугодия 1997 года, когда Минск разовьет в нужном направлении свой курсообразующий механизм.