Это неизменно получается у устроителей арт-салонов
Завтра в Манеже завершает свою работу Арт-Салон — одна из многочисленных художественных ярмарок, которые в последние годы проходили в Москве. Какая между ними разница, рядовому наблюдателю понять трудно. Что то искусство, что это, всякий художник в послужном списке напишет, что "выставляется в Европе", а триста долларов или три тысячи стоит картина — все равно слишком дорого.
Широкое или чистое?
Своя художественная ярмарка современного искусства — признак большой столицы. В Москве сейчас соперничают за право называться единственной две ярмарки. Первая — Арт-Манеж: состоялся первый раз в Манеже в декабре 1996-го, обещан в декабре 1997-го. Именно он "по просьбе художников" устроен сейчас неурочно под названием Арт-Салон. Вторая — проходящая в Центральном доме художника Арт-Москва, детище экспозиционной фирмы "Экспо-парк": прошла во второй раз в марте в сильно суженном, элитарном составе галерей, из чего должна вырасти будущая интернациональная ярмарка хорошего уровня. Шла она в параллель с Антикварным салоном, потому что иначе весь ЦДХ было не заполнить, а обычный его фон был для "Экспо-парка" абсолютно неприемлем. Надеюсь, что читатель не запутался, но если короче, девиз Арт-Москвы — "даешь Европу", девиз Арт-Манежа (он же Салон) — "а зато людям нравится".
Но различие между Арт-Москвой и Арт-Салоном не только в качестве искусства и уровне цен, но и в принципиально различном устройстве, относящемся к разным стадиям худрынка. Арт-Москва ориентируется на престижную западную ярмарку, формируемую инициативной группой галерей, фактически выступающей как жюри. Арт-Салон был задуман как в самом деле салон, то есть ярмарка без посредников: демократическая форма показа, когда выставляются не галереи (их названия даже не хотели помещать на стендах), а — за свои средства — отдельные художники, вниманием этих галерей обделенные. На практике оказалось, что большинство художников не в состоянии заплатить за выставочную площадь, и представляли их все-таки галереи.
Таким образом, западной институциональной вменяемости Арт-Москвы противостоит на Арт-Салоне стратегия индивидуального выживания, в экономике соответствующая стадии ИТД (если кто помнит, что это такое) или "челноков". В буклете ярмарки даже напечатаны домашние телефоны художников, как в газете "Из рук в руки".
Ясно, что к этому зовет экономическая ситуация, и не только у нас. Такие салоны для аутсайдеров имеют и зарубежные аналоги — например, в Париже он проводится раз в несколько лет в самом Гран Пале. Но есть и существенное отличие: во Франции — это форма художнической самоорганизации и взаимопомощи. У нас — плановое мероприятие Манежа. То есть не столько художники показывают сами себя, сколько Манеж — "широкую панораму современного искусства" (так и хочется добавить — многонационального). Как выразился об Арт-Салоне классик советского искусствознания, президент Ассоциации искусствоведов Александр Морозов: "Достаточно пестрое зрелище, но, пожалуй, адекватное широкому срезу современной практики искусства".
Вообще, оперирование словом "широкий" как похвалой есть, пожалуй, признак советского художественного мышления. Актуальное искусство (которое уже самим своим названием подразумевает, что есть и неактуальное) честно использует в качестве высшей похвалы слово "чистый" — то есть, наоборот, узкий, лишенный излишних примесей. В советской традиции самое главное — ее "всемирная отзывчивость", прокламирование того, что она "берет самое лучшее, самое прогрессивное из всех художественных течений", и сокрытие того, что что-то она все же жестко исключает: как только речь идет о "широком спектре", актуальное искусство получает свой стабильный 1%. Чем более пестрая картина, тем менее заметно отсутствие чего-то важного. И даже если его никто не гонит, оно уходит само, брезгуя контекстом: коалиционные выставки столь же эффективны, сколь и коалиционное правительство, в котором Анпилов вынуждал бы к консенсусу Егора Гайдара.
Но "воля к ширине" не есть что-то новое в нынешних ярмарках: она присутствовала уже в программе первой московской ярмарки — АРТ-МИФ.
Романтический эпизод в истории арт-рынка
Первый АРТ-МИФ (генеральный директор — Инна Крымова) состоялся в октябре 1990 года в Центральном доме художника. Вход стоил три рубля. Участвовало около двадцати галерей, из которых сейчас существует, видимо, менее половины. Выставлялось все что угодно, в том числе соцреализм 50-х годов и скрипки. Представлялось, что это временное явление, и главное — реализованная магия слова "арт-ярмарка".
К этому моменту прошло всего два года после легендарного аукциона "Сотбис", который и выпустил российское (в основном бывшее неофициальное) искусство в пространство мирового арт-рынка. За два года стало ясно, что сотбисовские цены носили совершенно фантастический характер. Стало ясно и то, что те, кто вытащил на "Сотбис" счастливый билет, в основном употребили его как средство транспорта. И надо было создать не столько что-то более реальное (ярмарку все же назвали МИФом), сколько что-то для оставшихся.
АРТ-МИФ призван был помочь внедрению в советское общество рыночных отношений как элемента западной цивилизованности. Гавриил Попов в своем приветствии пожелал ярмарке подтвердить статус Москвы как одного из культурных центров Европы и написал, что рынок — признак культуры. Но этот западный авторитет должен был освятить довольно-таки советское искусство: АРТ-МИФ был не просто нейтральным посредником, а практически выставкомом со своими, довольно консервативными, вкусами. Именно в духе советского рынка (формой существования которого была система плановых государственных закупок) прошло и формирование банковских коллекций современного искусства, которое организовал АРТ-МИФ, пролоббировав своим любимым художникам.
Второй АРТ-МИФ состоялся в Манеже преисполненной надежд осенью 1991-го. На сей раз Гавриил Попов написал буквально следующее: "Мы начали создание новой цивилизации, в которой искусству должна быть уделена первостепенная роль". Председатель оргкомитета ярмарки Сергей Станкевич выразился еще сильнее, но знакомыми словами: "АРТ-МИФ-2 призван показать весь спектр русского и советского искусства, существующего в мире" (!). Мероприятие стало официально-московским и, следовательно, можно было не слишком думать о реальном рынке — скорее о репрезентативности.
Третий АРТ-МИФ прошел через два года — преисполненной разочарований осенью 1993-го, и на нем были приложены нечеловеческие усилия к тому, чтобы предотвратить всеобщее разочарование. Для этого был устроен благотворительный (это иногда означает, что денежные суммы скорее виртуальны, чем реальны) аукцион под эгидой того самого "Сотбиса" (круг замкнулся) и ТОО "АРТ-МИФ". В чем заключалась функция "Сотбиса" кроме проката аукциониста Питера Баткина, было неясно. Гвоздем программы стала продажа инсталляции галериста и художника Александра Якута "Русская красавица" (состоявшей из лимузина, якобы принадлежавшего Брежневу, и фарфоровой статуи красавицы) за $250 тысяч. Банк-покупатель был спонсором "Якут-галереи", фарфоровая фигура, как выяснилось, галерею не покинула, так что в воздухе повисло слово "липа". Это было начало заката АРТ-МИФа.
Новые времена, новые лица
В это момент судьба АРТ-МИФа покрывается мраком (ТОО все еще существует, владеет особняком в центре Москвы, но ярмарок пока больше не устраивает), и на сцену выходят новые действующие лица. Да ведь и то сказать — Попов со Станкевичем, флибустьеры рыночных отношений, как и Инна Крымова, тоже ныне в тени. Наступает, как известно, время крепких хозяйственников. И вот появляется ставший к тому моменту директором Манежа Станислав Каракаш, который никакого отношения к искусству не имеет, но зато обладает большим опытом на посту администратора, а потом директора театра. Его не устроило, что Крымова пользовалась Манежем практически бесплатно, будучи связана напрямую с городскими властями, и он решил организовать дело совершенно иначе. Однако намерение получать деньги с АРТ-МИФа, как бы за прохождение газопровода искусства по территории Манежа, не осуществилось, и тогда Каракаш решил зарабатывать реальные деньги (город средств не дает) путем устройства коммерческих выставок и вкладывать их в собственные ярмарки. Для их устройства он нанял, как он подчеркивает, не оргкомитет, а "группу товарищей", результатом чего и стал Арт-Манеж. На оборудование и свет уже затрачено $300 тысяч.
Альтернативой "крепкому хозяйственнику" является в наши дни "западник-приватизатор", оперирующий альтернативной формой собственности. И он тоже появляется — в лице директора АО "Экспо-парк" Василия Бычкова, весьма профессионально реализовавшего Арт-Москву и другие ярмарки. Отношения Бычкова с ЦДХ базируются на оплате аренды, а не на получении зарплаты, как это имеет место в случае "группы товарищей" из Манежа. По просачивающейся информации, в последнее время некие заинтересованные лица настойчиво предлагают Каракашу и Бычкову объединить усилия, то есть проводить Арт-Москву в Манеже, депровинциализировав Манеж. Но Бычкова, похоже, устраивает площадка ЦДХ, более либеральная по рождаемым ею ассоциациям. Да и Каракашу бычковский престиж не нужен: у него, судя по всему, нет амбиций сравняться с Западом, и методы его по-своему эффективны. Реклама Арт-Салона по телевидению, например, была спонсирована "Аэрофлотом"; на мой вопрос, что с того "Аэрофлоту", я услышала вопрос: "Ну вот у вас ведь есть друзья?". Так что в смысле владения чисто советскими методами хозяйствования я за г-на Каракаша совершенно спокойна.
Впрочем, у Бычкова конкурентов (кроме, конечно, Кельнской ярмарки, парижского FIACa, Арт-Чикаго и так далее) пока не видно, у Каракаша же, если он и дальше пойдет по пути салонов, конкурент появится. Дело в том, что в апреле 1998 года состоится (не запутайтесь окончательно) Московский международный художественный салон "ЦДХ-98". Он займет весь ЦДХ, организатором является Международная конфедерация художников во главе с г-ном Фаткуллиным — организация, которая в результате удачного стечения обстоятельств унаследовала собственность бывшего Союза художников СССР, в том числе и здание ЦДХ.
Отличительная особенность этого салона — намерение достичь коммерческого успеха не за счет арендной платы, а именно за счет продаж, о чем никто другой даже не мечтает. Поэтому цены за стенды ($75 за кв. м) не так уж высоки (правда, выше, чем на нынешнем Арт-Салоне, где они $70). Предполагается экспертный совет из неангажированных, с точки зрения Конфедерации (а мы бы сказали — выключенных из современного художественного процесса), экспертов. Участвовать будут союзы художников всех бывших братских республик, включая Прибалтику. Также приглашены различные альтернативные союзы, ассоциации, объединения, галереи любого статуса, да и отдельные художники тоже. Не только из России, но и из-за границы. Да и вообще, пусть все будут. На мой вопрос, как же художники и галереи за границей узнают о ярмарке, я получила ответ, что в ЦДХ давно висит объявление. А некоторым галереям разосланы приглашения по почте. Например, уже дала согласие участвовать лондонская галерея Moscow Art World (!) и известный лондонский художник Мухадин Бишев, у которого заранее прошу прощения, если я переврала его имя и фамилию.
Я все ждала, когда же ответственный секретарь ярмарки произнесет заветный пароль "весь спектр современного искусства", — и, конечно, не обманулась в ожиданиях. Таким образом, в апреле 1998 года в ЦДХ состоятся настоящий праздник многонационального советского искусства — которое, видимо, слегка взбунтовалось, потребовав от Конфедерации поделиться выставочной площадью. Союз ССР будет воссоздан на коммерческой основе: праздник будет дополнен приятной перспективой получения хоть небольшой, но прибыли. Вместо всесоюзных выставок у нас теперь будут всесоюзные салоны.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ДЕГОТЬ