Галина Старовойтова, независимый депутат: вето на закон о перемещенных ценностях было преодолено исключительно по недоразумению
— Я была против того, чтобы преодолевать вето президента на закон "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате второй мировой войны". Открою вам секрет, что в пятницу вето на этот закон было преодолено исключительно по недоразумению. Фракция "Яблоко" приняла фракционное решение проголосовать против этого закона, однако многие из депутатов отсутствовали, и их карточки были у одного человека, не буду называть его фамилию. А он по ошибке нажал не ту кнопку: не "за", а "против". В результате именно эти голоса оказались решающими. Явлинский прибежал — рвал и метал, устроил этому депутату выволочку, но было уже поздно.
Этот закон, ярым сторонником которого является Николай Губенко, противоречит мировым нормам, признанным в том числе и Россией. Он не только осложнит наши отношения с крупнейшим кредитором российских реформ — Германией (которая дала нам 49 миллиардов не то немецких марок, не то долларов). Дело даже не только в этом. Ценности, вывезенные советским руководством из Германии, принадлежали не только Германии, а были еще до того награблены Гитлером на других оккупированных территориях. В этой связи до сих пор очень остро стоял вопрос о пергамском алтаре Зевса. Дрезденская галерея была возвращена Германии, а золото Трои — это теперь весьма сложная, болезненная проблема. Приняв подобный воинственный закон, фактически настаивающий на принципе "грабь награбленное", мы тем самым нарушили отношения не только с Германией, но и со многими другими странами.
Приняв такой закон, мы тем самым закрыли себе путь к цивилизованному культурному обмену со всеми странами, которые тоже имеют наши ценности. Начиная с Янтарной комнаты, которая, по слухам, скоро будет найдена. И кончая, скажем, дневниками следователя Соколова, который расследовал обстоятельства убийства Царской семьи — все эти материалы хранятся сейчас у герцога Лихтенштейнского. А мы, в свою очередь, удерживаем семейные архивы этого герцога, которые нам совершенно не нужны, в отличие от документов царской семьи. Но закон, принятый в пятницу Думой, не оставляет нам возможности нормально, на взаимовыгодной основе обменять эти вещи. Итак, если Совет федерации не проявит мудрости и не остановит этот закон, или если президент не опротестует его в суде, мы не сможем вернуть себе очень многие свои ценности.
Таким образом, на словах ратуя за интересы России, Николай Губенко нанес своим законом огромный ущерб нашему государству. Дума просто поддалась эмоциям, которые так умело возбудил Губенко, как опытный оратор сыграв на вполне понятных чувствах населения страны, которая пострадала в годы второй мировой войны. А зачем он так поступил? Он — коммунист, и этим все сказано.