В США президентом скоро станет женщина. И мы тоже хотим
Хиллари Клинтон, выступая в Южно-Африканской республике, высказала надежду, что в течение ближайших двадцати лет президентское кресло в Белом доме займет женщина. Хиллари дело свое знает и зря говорить не станет. Видно, и правда будет в Штатах президент в юбке. В этой связи возникает вопрос: ну а нам-то что делать? Надо ведь как-то готовиться к такому повороту событий.
Прежде всего, памятуя о еще не вовсе выветрившемся из русских сердец духе соревнования под девизом "догнать и перегнать Америку", следует задуматься: а не можем ли мы хоть тут-то проскочить первыми? Можем! Наши выборы — раньше по времени. То есть, скажем, соберутся они там в ноябре избрать даму — глядь, а у нас уж с июня выбрана и в августе чин по чину инаугурирована. Ситуация такая, что хоть чем их уесть — все приятно будет.
Конечно, женщина на посту президента РФ — создаст в обществе ситуацию несколько рискованную. Последний осколок национального согласия, а именно мужская солидарность, может тут взыграть. В самом деле, если в чем и сходятся, к примеру, отечественный интеллигент с отечественным же люмпеном — так это в настороженном, мягко говоря, отношении к женщине на высоком посту. Но ради международного престижа, ради великодержавной стати можно ведь и потерпеть. И если мы хотим, чтоб хотя бы мелькнула малейшая практическая возможность такого эффектного оборота дел, позаботиться об этом надо заранее.
Вначале глянем-ка, что там у них. Первая мысль, которая приходит на ум при известии о смелом хиллариевом туше, это: а уж не себя ли видит первая леди в качестве главы всех Штатов? То есть чисто политически такой расклад видится малореальным — при всей социально-политической активности Хиллари, при всем ее уме и образцово-показательном, отличническом обаянии, шансы ее близки к нулю. Во-первых, чисто самостоятельных политических проектов у нее не было, и быть не могло. Роль жены президента поведение и поступки Хиллари жесточайшим образом регламентирует. Не разгуляешься — работать жена президента обязана только на президента, а никак не на реализацию личных политустремлений. Осуществленный Хиллари социальный проект Healthcare являет максимум дозволенных затей. Во-вторых, та категория простых американцев, которая именуется rednecks ("красношеие" — условно говоря, фермеры Среднего Запада), Хиллари недолюбливает. Американский президент обязан быть очень средним, стандартным: университетский карьерист Билл, в своем поколении по крайней мере, этому важнейшему критерию вполне отвечает. Хиллари же выходит как-то по-адвокатски ярковата.
Но между тем психологически и, что ли, поколенчески этой самой грядущей президентшей и предстоит стать, если предсказание сбудется, даме типа Хиллари Клинтон, волевой интеллектуалке. Сочетание консерватизма в том, что касается личных и семейных ценностей, и либерализма, относящегося до дел гражданских, есть то, к чему пришло там, у них поколение хиппи (родившееся в конце сороковых годов).
Теперь примерим-ка все это дело на себя. У нас означенное поколение покамест выдвинуло одну яркую политическую фигуру — Александра Лебедя. Воля вроде бы на месте, но вот с интеллектуализмом (речь не о природном уме) какие-то проблемы. О политкорректности нечего и поминать: хипповали в дальних гарнизонах. Да и российский электорат скорей всего окажется не в силах оценить оную добродетель. Для нас политкорректность остается родом странной шутки: одноногая слепоглухонемая чернокожая лесбиянка, поющая песни малых народов Востока. Соответственно, обычной реакцией на идею женщины-президента будет острота из недорогих, наподобие известного "еврея-оленевода". Не может чумазый играть на скрипке, и все тут.
В России в отличие от Штатов не расцвела традиция словесно выраженного равноправия полов. То ли по каким-то ироническим свойствам нашего языка, то ли по слабости общественного правосознания — но эмансипированные дамы от тургеневской Кукшиной до социалистической Коллонтай a priori оказывались объектом внимания саркастического и поверхностного. Как говаривал зощенковский персонаж, "ежели на ей шляпка, чулки фильдекосовые и во рте у ней зуб золотой — то по мне это и не баба вовсе, а пустое место".
Но это касается восприятия культурного, всегда в сильной степени личностного. В дебрях же российского общественного сознания женщине-властительнице всегда найдется ниша, а лучше сказать — берлога. Екатерина II — дело давнее, а вот то, что национальной нашей героиней сумела, сама о том и не подозревая, стать Маргарет Тэтчер — факт красноречивый. Вот ее у нас уважают! За крутизну — и это чувство имеет биологическую природу. О ней говорили с интонациями, с которыми дворовые футболисты рассуждали о Ван Бастене или Марадоне. Одно слово — железная. Так что глубинных психологических препятствий к тому, чтобы принять женщину в качестве главы государства, у жителей равнин российских, пожалуй, поменее, чем у жителей равнин Великих.
Хиллари Клинтон справедливо заметила, что в странах с парламентской системой женщине легче выдвинуться — и привела в пример любимицу российских пикейных жилетов Маргарет Тэтчер, а также Индиру Ганди и Голду Меир. Словом, и государственный строй, и национальная психология способствуют тому, чтобы у кормила российской власти встала женщина. Дело за малым — найти подходящую кандидатуру. Cherchez la femme. Найдете — и мы обойдем заносчивых янки на повороте.
МИХАИЛ Ъ-НОВИКОВ