Корреспондент Ъ ДМИТРИЙ Ъ-ПАВЛОВ побеседовал с корреспондентом "Интерфакса" СУРАЙЕ СОБИРОВОЙ и директором представительства НТВ в Таджикистане ОДИЛЖОНОМ АШУРОВЫМ, две недели просидевшими в плену у Бахрома Содирова.
Сурайе Собирова поблагодарила своих коллег за поддержку: "Во многом именно благодаря средствам массовой информации, когда про нас стали много говорить, писать, показывать, у нас появилась надежда, что мы останемся живы.
Боевики не оказывали на нас физического давления. Но психологическое воздействие было очень сильным. Обстановка была нервозная, все менялось по нескольку раз в день. То нас любят, то не любят. То доверяют, то нет. Все это изматывало. Нас называли гостями, уточняя при этом, что мы можем покинуть лагерь только с согласия 'гостеприимных' хозяев. Что касается передаваемой нами информации, то единственным для нас ее источником был сам Бахром Содиров. Проверить ее мы не могли. Так случилось и когда мы передали про расстрел одного из наблюдателей ООН. Перед нами разыграли спектакль. Жертву связали, вывели на улицу. Потом мы услышали выстрелы. Пришел Бахром, сказал, что застрелил одного: 'Теперь, может быть, это заставит кого-то зашевелиться'. Правду узнать мы не смогли, поскольку все наши передвижения, в основном, ограничивались маленькой комнаткой, где мы жили.
Я рада, что все закончилось. Могу сказать еще, что никто из заложников ни разу не сорвался, не ударился в истерику, хоть и было от чего. Все держались хорошо".
За время пребывания Сурайе Собировой в "гостях" у Бахрома Содирова, у нее серьезно заболел 9-летний сын. Сейчас он находится в больнице, его здоровье идет на поправку.
По мнению Одилжона Ашурова, российские журналисты находились в привилегированном положении по сравнению с остальными заложниками: "Нас хотя бы не связали. Кормили неплохо. Чай давали по первому требованию. Некоторые из бойцов подходили, подбадривали нас. Но это все зависело от настроения. Бахром — человек непредсказуемый. Он может шутить, смеяться с тобой, но уже через несколько минут взять автомат, приставить к голове и заявить, что расстреляет. Иногда приходилось выслушивать: 'Все ооновцы — шпионы, журналисты — шпионы. Тебя мы расстреляем первого, тебя — второго'. А потом снова шутит.
Мне кажется, что таджикские власти могли бы освободить всех в течение трех дней. И я точно знаю, что президент Рахмонов хотел именно этого. Но ему мешали многочисленные чиновники. Сильно помог Виталий Игнатенко. Вы знаете, когда я разговаривал с ним по телефону, меня поразил его теплый, бодрящий голос. После того кошмара, которого мы уже насмотрелись, этот разговор морально сильно помог".
Когда Бахром Содиров решил, что его будут штурмовать и дал команду сменить дислокацию, Одилжон также вместе со всеми в течение всей ночи карабкался по горам по пояс в снегу. В одном месте он оступился и сломал ногу. Домой вернулся уже на костылях.