В начале февраля организатор турнира в испанском городе Линаресе Луис Рентеро послал чемпиону мира по шахматам по версии ФИДЕ Анатолию Карпову невежливое письмо (его текст был опубликован в "Коммерсанте-Daily" 5 февраля). Главная претензия Рентеро к Карпову состояла в том, что тот якобы длительное время не отвечал на запросы организаторов соревнования и фактически его саботировал. Луис Рентеро пообещал Карпову, что тот больше никогда не будет приглашен на его турнир.
Сам Анатолий Карпов, баллотировавшийся в то время в Госдуму, был лишен возможности отреагировать на выпад Рентеро. Но выборы закончились, и чемпион мира согласился ответить на вопросы корреспондента "Коммерсанта-Daily" АНДРЕЯ СЕМЬЯНИНОВА.
— Анатолий Евгеньевич, вы читали письмо Рентеро?
— Нет, я не читал письмо, хотя во время своей предвыборной кампании обратил внимание на заголовок в вашей газете. Вот, прочел его сейчас, когда вы мне эту газету принесли.
— И это правда, что вы, как пишет Рентеро, семь месяцев не отвечали на его факсы?
— Согласия на участие в турнире я не давал. Приглашение получил, но там было написано, что потенциального участника просят дать ответ до конца сентября 1996 года, а отсутствие ответа автоматически означает отказ. Уже в конце сентября я знал, что в Линаресе я играть на этот раз не буду. Мало того, Рентеро мог меня легко найти и после этого — с 4 по 9 октября я играл в командном чемпионате Испании, а в декабре играл в Лас-Пальмасе. Но он не обращался, и я считал, что мой отказ воспринят нормально.
— У Рентеро были какие-то разногласия с вами до этого письма?
— Рентеро, наверное, забыл, что организацией турнира в Линаресе он обязан в первую очередь мне. Дело в том, что организовать новый турнир и пригласить в него сильных шахматистов трудно, очень трудно. Когда в 1979 году Рентеро делал свой первый турнир, он приехал на турнир в югославский город Бугойно, где я играл, вместе с президентом Испанской шахматной федерации Романом Тораном (который, кстати, возглавляет ее и по сей день). Торан поручился за Рентеро, а я помог собрать лучших шахматистов. С тех пор я, когда мог, выступал в Линаресе, так что нынешнее заявление Рентеро я могу расценивать как неблагодарность.
Что касается других разногласий, то был один очень неприятный случай в 1993 году, из-за которого мое участие в следующем турнире в Линаресе долго стояло под вопросом. Линарес — маленький город, до него от Мадрида 280 км на машине, а самолеты в Москву тогда летали из Мадрида только два раза в неделю. Для начала Рентеро отодвинул сроки проведения турнира на день, так что я не мог остаться на церемонию закрытия соревнования — иначе бы просто не попадал на самолет. Я сказал об этом Рентеро и попросил его заказать машину, на которой я мог бы добраться до аэропорта. Он согласился. В том же положении, что и я, были гроссмейстеры Белявский и Иванчук — им тоже надо было лететь этим самолетом. И я, и они много раз подходили по этому поводу к Рентеро, так что он даже обиделся: "Вы мне что, не верите?" День отъезда, 5.15 утра, машины нет. Что делать? Звоним в мэрию города, там говорят, что никакого заказа на машину от Рентеро не поступало. Звоним Рентеро, будим его — он заявляет: "Добирайтесь как хотите. Заказывайте такси и оплачивайте дорогу сами". Нечего делать, с трудом нашли в это время два такси и еле-еле успели на самолет — последними в салон вошли.
— Я так понимаю, что и с другими гроссмейстерами у Рентеро тоже были конфликты?
— Да, тогда Белявский и Иванчук, конечно, очень обиделись на такое хамское отношение. Рентеро вообще старается, чтобы о его персоне говорили, выделиться как-то хочет. Вот, дурацкие штрафы придумал за короткие ничьи, которые все равно потом никто не взимает. Постоянно возникают какие-то конфликты, человек на письма не отвечает, особенно если письма пишутся о важных проблемах. Я написал ему письмо по поводу организации Линареса-93, он не ответил, и мое участие в следующем турнире оказалось под вопросом.
— Но Рентеро, видимо, за это извинился, раз вы приехали в Линарес на следующий год?
— Рентеро не извинился. Я не хотел ехать в Линарес, но пришла телеграмма от мэра города, в которой он просил прощения за поступок Рентеро. В конце концов этот турнир принадлежит всем жителям Линареса, а не одному человеку.
— А есть шанс, что вы поедете в Линарес в 1998 году?
— Дело в том, что Рентеро уже не имеет к этому турниру никакого отношения. Его проводит мэрия Линареса, а Рентеро организовал свой турнир в Убиде, который проходит параллельно с Линаресом. Это — его турнир, Линарес — теперь нет. Что он сделал в этом году? Он не вел переговоров с участниками, он не финансировал соревнование; единственное, к чему имеет отношение Рентеро, — партии проходят в зале гостиницы, которая принадлежит ему. Да и то за аренду зала, а также за номера, в которых останавливаются шахматисты, ему платит мэрия. Мэр Линареса совсем недавно, уже после письма Рентеро, пригласил меня в Линарес на следующий год. Кроме того, в этом году он приглашает в этот город Всемирную детскую шахматную олимпиаду, председателем оргкомитета которой я являюсь все пять лет — с самого начала ее проведения. В отношении этих соревнований ни Рентеро, ни его мнение меня не интересует.
— В тексте его письма есть слова о том, что некая фирма Cabido Insular отказывается вас спонсировать. Что это за фирма и каким образом она осуществляла спонсорство?
— Эта не фирма — это правительство Канарских островов, которое было заинтересовано в организации моего матча с Каспаровым. Его позиция никак не зависит от мнения Рентеро.
— Вы не скажете, когда и где этот матч состоится?
— Пока я на этот вопрос ответить не готов. Очевидно, состоится в этом году, но более подробные переговоры будут вестись, когда Каспаров вернется из Линареса.
— А собираетесь ли вы принять участие в чемпионате мира, который намерен организовать президент ФИДЕ Кирсан Илюмжинов?
— Пока не знаю. Тут многое зависит от сроков проведения моего матча с Каспаровым. Если временной разрыв между ними будет небольшим, то сомнительно.
— Вы планируете на ближайшее время участие в турнирах?
— Да, в начале апреля я собираюсь играть в сильном турнире в Дос-Эрнандосе (Испания).
— Не могу не спросить вас о недавних выборах в Думу...
— К сожалению, в нашей стране привыкли голосовать не "за", а "против". Помните декабрьские выборы в парламент, выборы президента, наконец... В Туле произошло то же самое.
— А еще раз попробуете свои силы?
— Вы знаете, еще в Туле мне очень часто задавали вопросы типа "А что это вас потянуло в большую политику?". В конце концов я не выдержал и надел значок депутата СССР, полученный еще восемь лет назад...
— Помогло?
— Помогло. Вопросы прекратились. Но буду ли я баллотироваться еще раз, не знаю. Еще не решил. Сейчас очень хочется отдохнуть, но времени нет совершенно. Например, завтра я улетаю в Прагу, через три дня я как председатель Международной ассоциации фондов мира вылетаю в Ашхабад на конференцию ЮНИСЕФ, а 22-23 февраля в Будапеште даю благотворительный сеанс в пользу программы "Новые имена планеты".