Отношения между телеведущими раньше на публику не выносились. Теперь создан прецедент
Очередной гость авторской программы НТВ "Шинель #5" — Сергей Шолохов неодобрительно отозвался в прямом эфире о популярных телеведущих НТВ Леониде Парфенове ("Намедни") и Светлане Конеген ("Сладкая жизнь"), точнее об их манере одеваться и держать себя. К нелицеприятным отзывам телезвезд друг о друге зрители пока не привыкли, а потому передача вызвала неожиданно большой резонанс. Рассказывает обозреватель Ъ НАТАЛИЯ Ъ-ОРЛОВА.
За три года существования канала НТВ, всегда считавшегося каналом единомышленников, его сотрудники ни разу не позволяли себе выпадов друг против друга, тем более в эфире.
Пикантность ситуации придало то обстоятельство, что ведущая "Шинели" Светлана Куницына, вызвавшая Сергея Шолохова на откровенный разговор, до этого долго работала в программе "Намедни". Где впервые на отечественном ТВ ведущий стал появляться в стильных костюмах известных модельеров. Тогда это не вызывало раздражения Куницыной.
Недостатки внешнего вида Парфенова (признанного не так давно самым элегантным и хорошо одетым телеведущим России), равно как и присущая Конеген манера держаться, обсуждались на канале НТВ в их отсутствие — ни Парфенов, ни Конеген приглашения на съемку "Шинели" не получали. Парфенов в это время снимал сюжет на трассе нефтепровода "Дружба" для нового проекта НТВ — "Намедни: 1961-91", Конеген брала интервью у Константина Борового для сегодняшнего выпуска "Сладкой жизни".
Поэтому нам показалось резонным начать серию разговоров о стиле телеведущего именно с них.
Ъ: Считается, что на телезвезду работает целая команда профессионалов: стилисты, визажисты, массажисты, парикмахеры. Так что экранный образ — это плод коллективной фантазии?
Леонид Парфенов: Наверное, это так, но не на российских телеканалах. Что касается меня, то последние полтора года я все выбираю сам. Раз в квартал один наряд теплых и один холодных тонов и по пять галстуков к каждому — из очередной коллекции Kenzo, в обмен на предыдущие комплекты. Плюс четыре постоянных рабочих костюма. Меня одинаково стрижет один мастер — Виталий Шаталов — в торговом центре в бывшем Доме актера. И одинаково гримирует Наташа Голубь. Все.
Светлана Конеген: Мой экранный образ — это продолжение меня самой. Что-то вроде самопародии в популярном жанре puppet-show, где я выступила сразу в двух ролях: папы Карло и его скандального носатого отпрыска. Именно в таком готовом персонажном качестве меня и заполучили мои продюсеры. Впрочем, это не мешает им исправно дергать меня за ниточки, оберегая от излишне экстравагантных (и небезопасных) движений. С другой стороны, мой экранный образ и язык — отражение образа и отношения к жизни поколения, к которому я принадлежу. Телевизионный образ этого поколения для меня связан с объединением "Телепроект", где я работаю вместе с продюсерами Димой Фиксом и Сережей Ливневым. И надо признаться, весьма дружно.
Ъ: Приходилось ли вам наступать на горло собственной песне в угоду телеимиджу?
Л. П.: Вне кадра обычно ношу джинсы и свитер, но один-два дня в неделю. И "по жизни" хожу в пиджаке и галстуке. Вечером надеваю только костюм. Богемой себя не считаю — распахнутый оранжевый ворот не для меня. Нет, от условностей публичной профессии я особо не страдаю.
С. К.: Подобная эквилибристика мне, увы, недоступна.
Ъ: Какие самые безобидные эпитеты вам приходилось слышать от коллег и поклонников?
Л. П.: "Труссарди, милый мой, Труссарди" (на мотив "Бухгалтера") и "Дольче и Габбана — дитя заката" (на мотив "Розового фламинго"). И, конечно, товароведческие вопросы в каждом интервью.
С. К.: "Придурок", — так, кажется, меня назвал кто-то из телеведущих? Мне кажется, это самый безобидный эпитет, поскольку он позволяет напрочь позабыть о бахтинской карнавальности и прочих несносных академических бреднях. Впрочем, те, кто поинтеллектуальнее, говорят "клевая", "ломовая" или что-то в том же роде.
Ъ: Во сколько ваш имидж обходится вам и программе?
Л. П.: НТВ оплачивает материалы для грима, работу мастера и новинки гардероба, если таковые приобретаются. Мне остается таскать футляр с костюмами на все съемки — от Вашингтона до Усть-Кута.
С. К.: Пока не слишком дорого. Я не отличаюсь особой прожорливостью ни в этой жизни, ни в кукольной.
Ъ: Всегда ли удается одеваться, причесываться и вести себя в эфире так, как хочется?
Л. П.: Не всегда. В нынешнем проекте "Намедни: 1961-91" много командировок. И в них я гримируюсь сам. "Гримируюсь", — сильно сказано. Просто накладываю тон, чтобы, например, на трассе нефтепровода "Дружба" в конце января лицо не выглядело замерзшим. Ведь в кадре нельзя быть в шапке, шарфе, и в другом пальто, кроме демисезонного.
С. К.: Не все желания следует демонстрировать публично. Даже на диване.