Событие недели — "Оскар Уайльд" (Oscar Wilde, 1997) Брайана Гилберта (Brian Gilbert) (18 февраля, РТР, 23.25 ***). История злоключений писателя, неосторожно связавшегося с мерзким мальчишкой Бозио, могла бы стать всего лишь очередным образчиком холодного викторианского биографического фильма. Могла бы, но не стала благодаря исполнителю главной роли Стивену Фраю (Steven Fray). Его пластика несчастного и почти неуклюжего денди (хотя дендизм и неуклюжесть — понятия взаимоисключающие), его больные глаза, полные искреннего непонимания, за что его личную жизнь подвергают публичному разбирательству, заслуживают того, чтобы посмотреть этот фильм и восхититься бессмертной британской актерской школой. Поспорить с этим фильмом за звание хита недели может разве что "Луна в сточной канаве" (La Lune dans le Caniveau, 1983) Жан-Жака Бенекса (Jean-Jacques Beineix) (17 февраля, ТВЦ, 0.25 **). Американский философ Джеймисон в свое время объявил его дебютный фильм "Дива" (Diva, 1980), добравшийся до советского проката в обесцвеченном и обрезанном виде, "первым постмодернистским фильмом". В "Луне" Бенекс пытался вывести формулу гламурного романтизма 1980-х, безбожно воруя при этом мотивы романтического триллера Андре Тешине (Andre Techine) "Барокко" (Barocco, 1976). Докер Жерара Депардье (Gerard Depardieu) мстил тем, кто изнасиловал и убил его сестру, влюбляясь при этом в ее мистического двойника, роковую и обреченную вечную Лолиту Настасью Кински (Nastassja Kinski). Получилось пиршество анилиновых красок и чувств, способное, впрочем, еще вышибать слезу. Толковый голливудский жанр практически отсутствует на телеэкране. Обращает на себя внимание, пожалуй, только "Жажда смерти: наказание" (Death Wish: Punichment, 1987) (16 февраля, ОРТ, 21.55 *) Джека Ли Томпсона (Jack Lee Thompson), ветерана авантюрного кино, автора легендарных в Советском Союзе садомазохистского "Проводника" (The Passage, 1979) и "Золота Маккенны" (McKenna`s Gold, 1969), увы, опустившегося на дно самого тупого коммерческого кино. В этой энной серии эпопеи о городском мстителе герой Чарльза Бронсона (Charles Bronson) окончательно утрачивает не только всякую способность к рефлексии о собственных поступках, не говоря уже об угрызениях совести, но и любое психологическое измерение. Количество его ближайших родственников, убитых или изнасилованных бандитами, настолько велико, что он кажется библейским патриархом, подвергающимся одновременно всем казням египетским. Нет ведь, чтобы привыкнуть к такой размеренной семейной катастрофе и перестать нервничать: снова и снова Бронсон извлекает свой "Магнум" и, вращая глазами и топорща усы, отправляется на зачистку города. В отсутствие заокеанских монстров появляется возможность воздать должное отечественным мастерам жанрового кино, право, ни в чем не уступающим своим американским коллегам. На НТВ — "Меня это не касается" (1976) Герберта Раппапорта (17 февраля, 12.55 ***). Творчество этого режиссера, считавшегося всего лишь уверенным мастером советского жанра, в последнее время переосмысливается совсем в ином свете. Его реабилитацию можно сравнить с реабилитацией режиссерами французской "новой волны" второстепенных американских режиссеров, в творчестве которых неожиданно открывались авторские дыхание и наваждения. Впрочем, Раппапорт — по своей биографии — близок многим из них. Выходец из "срединной Европы", он начинал свою кинематографическую карьеру в 1920-х годах в Германии и Австрии. С наступлением нацизма он, как и многие его современники и соотечественники, сменил Берлин на Голливуд. Те, кто эмигрировал одновременно с ним, стали американскими классиками и закончили свои дни, любуясь на "Оскары" на каминной полке на своих ранчо. Раппапорт же в 1936 или 1937 году неожиданно переехал в Советский Союз, удачно выбрав именно тот момент, когда любой нормальный человек только и думал, как бы отсюда унести ноги. Раппапорту повезло: его почему-то не расстреляли немедленно как давнего агента гестапо и ФБР, а дали возможность сделать карьеру. Может быть, именно бессмысленная дерзость его возвращения в Москву "Большого террора" и спасла его? Подобно тому как Фриц Ланг (Fritz Lang) или Роберт Сиодмак (Robert Siodmak) адаптировали вскормившую их эстетику немецкого экспрессионизма к простым требования вестерна или "черного" фильма, Раппапорт перенес ее в советский милицейский фильм. "Меня это не касается" — вторая часть трилогии, посвященной борьбе сотрудников ОБХСС (для тех, кто забыл: отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности). Вроде бы типичная советская лабуда. Но помнивший о докторах Калигари и Мабузе, о вампире Носферату и "безрадостных переулках" инфляционного Берлина 1920-х годов Раппапорт нагрузил милицейские будни тревожной светотенью. Германия 1920-х бредила заговорами, подпольем, всем тем, что чуть позже вырвалось из подсознания в реальность сожжения книг и факельных шествий штурмовиков. Герберт Раппапорт набросал образы советского подпольного мира, где на роль демонических вождей претендовали продажные директора и подпольные цеховики. Имя же Александра Файнциммера говорит само за себя. Его фильмография — вся история советского жанрового кино, включающая в себя такие вершины, как "Котовский" (1940) и "Трактир на Пятницкой" (1975). Его судебная драма "Без права на ошибку" (1973), периодически мелькающая на телеэкране,— прямая родственница "Двенадцати разгневанных мужчин" (Twelve Angry Men, 1957) Сиднея Люмета (Sidnay Lumet). На канале "Культура" — его кинематографическая версия "Овода" Этель Лилиан Войнич (1955) (18 февраля, 18.35 ***), один из действительно культовых советских фильмов: девушки 1950-х просто-напросто тонули в бездонных глазах израненного карбонария Олега Стриженова. Хотя история папы-кардинала способна вызвать у зрителя, искушенного опытом мексиканских сериалов, истерический смех. Ничего, к романтизму надо приобщаться в чистом виде. Потеря жанрового качества, утрата золотой середины, воплощенной Раппапортом и Файнциммером, может считаться одной из главных утрат, которую понесла российская культура в 1990-х. Один из самых приличных образцов перестроечного жанра — "Черный квадрат" Юрия Мороза (18 февраля, РТР, 21.15 **), экранизация антисоветского бестселлера эмигрировавшего прокурора-литератора Фридриха Незнанского "Ярмарка в Сокольниках". Мороз попытался честно превратить угрюмую историю коррупции в деградирующей советской верхушке позднего застоя в воспоминание об исторической эпохе. Нельзя сказать, что ему это удалось, но некоторые детали свидетельствует о вполне вменяемой режиссуре, что ныне редкость. Банальное на первый взгляд наложение "Охоты на волков" Владимира Высоцкого на титры, подцвеченные воспоминанием о жарком лете Московской Олимпиады 1980 года (дружно проигнорированной западными странами за интервенцию в Афганистане), неожиданно придает фильму трезвость ретроспективного взгляда. Нельзя не одобрить выбор актеров. Дмитрий Харатьян в роли юного Турецкого, пылкого дебютанта юриспруденции, проявил качества настоящего актера. А Виталий Соломин в роли его наставника стал отличным контрапунктом излишне брутальному образу, очерченному писателем. Кстати, мастерства своего он не потерял. Если бы, например, на этой неделе в сетке оказался бы снятый им сериал "Каменская", в этом легко было бы убедиться.
Событие недели — "Оскар Уайльд" (Oscar Wilde, 1997) Брайана Гилберта (Brian Gilbert) (18 февраля, РТР, 23.25 ***). История злоключений писателя, неосторожно связавшегося с мерзким мальчишкой Бозио, могла бы стать всего лишь очередным образчиком холодного викторианского биографического фильма. Могла бы, но не стала благодаря исполнителю главной роли Стивену Фраю (Steven Fray). Его пластика несчастного и почти неуклюжего денди (хотя дендизм и неуклюжесть — понятия взаимоисключающие), его больные глаза, полные искреннего непонимания, за что его личную жизнь подвергают публичному разбирательству, заслуживают того, чтобы посмотреть этот фильм и восхититься бессмертной британской актерской школой. Поспорить с этим фильмом за звание хита недели может разве что "Луна в сточной канаве" (La Lune dans le Caniveau, 1983) Жан-Жака Бенекса (Jean-Jacques Beineix) (17 февраля, ТВЦ, 0.25 **). Американский философ Джеймисон в свое время объявил его дебютный фильм "Дива" (Diva, 1980), добравшийся до советского проката в обесцвеченном и обрезанном виде, "первым постмодернистским фильмом". В "Луне" Бенекс пытался вывести формулу гламурного романтизма 1980-х, безбожно воруя при этом мотивы романтического триллера Андре Тешине (Andre Techine) "Барокко" (Barocco, 1976). Докер Жерара Депардье (Gerard Depardieu) мстил тем, кто изнасиловал и убил его сестру, влюбляясь при этом в ее мистического двойника, роковую и обреченную вечную Лолиту Настасью Кински (Nastassja Kinski). Получилось пиршество анилиновых красок и чувств, способное, впрочем, еще вышибать слезу. Толковый голливудский жанр практически отсутствует на телеэкране. Обращает на себя внимание, пожалуй, только "Жажда смерти: наказание" (Death Wish: Punichment, 1987) (16 февраля, ОРТ, 21.55 *) Джека Ли Томпсона (Jack Lee Thompson), ветерана авантюрного кино, автора легендарных в Советском Союзе садомазохистского "Проводника" (The Passage, 1979) и "Золота Маккенны" (McKenna`s Gold, 1969), увы, опустившегося на дно самого тупого коммерческого кино. В этой энной серии эпопеи о городском мстителе герой Чарльза Бронсона (Charles Bronson) окончательно утрачивает не только всякую способность к рефлексии о собственных поступках, не говоря уже об угрызениях совести, но и любое психологическое измерение. Количество его ближайших родственников, убитых или изнасилованных бандитами, настолько велико, что он кажется библейским патриархом, подвергающимся одновременно всем казням египетским. Нет ведь, чтобы привыкнуть к такой размеренной семейной катастрофе и перестать нервничать: снова и снова Бронсон извлекает свой "Магнум" и, вращая глазами и топорща усы, отправляется на зачистку города. В отсутствие заокеанских монстров появляется возможность воздать должное отечественным мастерам жанрового кино, право, ни в чем не уступающим своим американским коллегам. На НТВ — "Меня это не касается" (1976) Герберта Раппапорта (17 февраля, 12.55 ***). Творчество этого режиссера, считавшегося всего лишь уверенным мастером советского жанра, в последнее время переосмысливается совсем в ином свете. Его реабилитацию можно сравнить с реабилитацией режиссерами французской "новой волны" второстепенных американских режиссеров, в творчестве которых неожиданно открывались авторские дыхание и наваждения. Впрочем, Раппапорт — по своей биографии — близок многим из них. Выходец из "срединной Европы", он начинал свою кинематографическую карьеру в 1920-х годах в Германии и Австрии. С наступлением нацизма он, как и многие его современники и соотечественники, сменил Берлин на Голливуд. Те, кто эмигрировал одновременно с ним, стали американскими классиками и закончили свои дни, любуясь на "Оскары" на каминной полке на своих ранчо. Раппапорт же в 1936 или 1937 году неожиданно переехал в Советский Союз, удачно выбрав именно тот момент, когда любой нормальный человек только и думал, как бы отсюда унести ноги. Раппапорту повезло: его почему-то не расстреляли немедленно как давнего агента гестапо и ФБР, а дали возможность сделать карьеру. Может быть, именно бессмысленная дерзость его возвращения в Москву "Большого террора" и спасла его? Подобно тому как Фриц Ланг (Fritz Lang) или Роберт Сиодмак (Robert Siodmak) адаптировали вскормившую их эстетику немецкого экспрессионизма к простым требования вестерна или "черного" фильма, Раппапорт перенес ее в советский милицейский фильм. "Меня это не касается" — вторая часть трилогии, посвященной борьбе сотрудников ОБХСС (для тех, кто забыл: отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности). Вроде бы типичная советская лабуда. Но помнивший о докторах Калигари и Мабузе, о вампире Носферату и "безрадостных переулках" инфляционного Берлина 1920-х годов Раппапорт нагрузил милицейские будни тревожной светотенью. Германия 1920-х бредила заговорами, подпольем, всем тем, что чуть позже вырвалось из подсознания в реальность сожжения книг и факельных шествий штурмовиков. Герберт Раппапорт набросал образы советского подпольного мира, где на роль демонических вождей претендовали продажные директора и подпольные цеховики. Имя же Александра Файнциммера говорит само за себя. Его фильмография — вся история советского жанрового кино, включающая в себя такие вершины, как "Котовский" (1940) и "Трактир на Пятницкой" (1975). Его судебная драма "Без права на ошибку" (1973), периодически мелькающая на телеэкране,— прямая родственница "Двенадцати разгневанных мужчин" (Twelve Angry Men, 1957) Сиднея Люмета (Sidnay Lumet). На канале "Культура" — его кинематографическая версия "Овода" Этель Лилиан Войнич (1955) (18 февраля, 18.35 ***), один из действительно культовых советских фильмов: девушки 1950-х просто-напросто тонули в бездонных глазах израненного карбонария Олега Стриженова. Хотя история папы-кардинала способна вызвать у зрителя, искушенного опытом мексиканских сериалов, истерический смех. Ничего, к романтизму надо приобщаться в чистом виде. Потеря жанрового качества, утрата золотой середины, воплощенной Раппапортом и Файнциммером, может считаться одной из главных утрат, которую понесла российская культура в 1990-х. Один из самых приличных образцов перестроечного жанра — "Черный квадрат" Юрия Мороза (18 февраля, РТР, 21.15 **), экранизация антисоветского бестселлера эмигрировавшего прокурора-литератора Фридриха Незнанского "Ярмарка в Сокольниках". Мороз попытался честно превратить угрюмую историю коррупции в деградирующей советской верхушке позднего застоя в воспоминание об исторической эпохе. Нельзя сказать, что ему это удалось, но некоторые детали свидетельствует о вполне вменяемой режиссуре, что ныне редкость. Банальное на первый взгляд наложение "Охоты на волков" Владимира Высоцкого на титры, подцвеченные воспоминанием о жарком лете Московской Олимпиады 1980 года (дружно проигнорированной западными странами за интервенцию в Афганистане), неожиданно придает фильму трезвость ретроспективного взгляда. Нельзя не одобрить выбор актеров. Дмитрий Харатьян в роли юного Турецкого, пылкого дебютанта юриспруденции, проявил качества настоящего актера. А Виталий Соломин в роли его наставника стал отличным контрапунктом излишне брутальному образу, очерченному писателем. Кстати, мастерства своего он не потерял. Если бы, например, на этой неделе в сетке оказался бы снятый им сериал "Каменская", в этом легко было бы убедиться.