Вчера в Олимпийском комитете России (ОКР) состоялось последнее в этом году заседание исполкома. На нем были подведены итоги года, а точнее, главного спортивного события — сиднейской Олимпиады. Неожиданностей не произошло: итоги Олмипийских игр единогласно признаны успешными для России. Как следует из высказываний руководителей российского спорта, они уже знают, как этот успех развить.
На пресс-конференции после заседания исполкома президент ОКР Виталий Смирнов рассказал, как недавно встречался с вице-президентом Международного олимпийского комитета Анитой Дефрантц (Anita DeFrantz). Он узнал от госпожи Франтц, что годовой бюджет Национального олимпийского комитета США, где она тоже работает, составляет более $400 млн. "И тем не менее в Сиднее мы потенциально могли бороться с американцами за первое место",— подчеркнул господин Смирнов. При этом, правда, добавив, что, конечно, в обозримом будущем тягаться с американцами в смысле материальной базы Россия не сможет. Собственно, из-за скромной материальной базы, как следовало из выступления основных участников заседания исполкома, возникли и все проблемы, помешавшие выступить на Олимпиаде еще лучше. Но эти проблемы, по крайней мере частично, до следующей Олимпиады можно решить.
Господина Смирнова на исполкоме особенно взволновало выступление одного академика, говорившего о том, какие пищевые добавки, различные стимулирующие препараты (разумеется, весьма дорогостоящие, но зато чрезвычайно эффективные) используются сейчас зарубежными спортсменами. В СССР научно-техническое обеспечение спорта было поставлено хорошо. "Этим занимались специальные отделы в 18 НИИ",— сказал руководитель рабочей группы "Сидней-2000" Анатолий Колесов. Теперь ситуация в этой области иная. Однако, как пообещал глава Госкомспорта Павел Рожков, в начале следующего года будет проведена большая конференция, на которой будет как раз обсуждаться вопрос о воссоздании научного спортивного потенциала.
Основная же отрасль науки, которой не хватало России в Сиднее,— это, по мнению наших спортивных руководителей, психология. "Многие из тех, от кого мы ждали золотых медалей — например, пловец Роман Слуднов, проиграли, попросту не справившись с психологическим давлением,— заявил господин Колесов.— В китайской сборной было восемь психологов, в американской вообще в команде по каждому виду был такой специалист. У нас — ни одного". "На Олимпиаде главным психологом у нас был отец Владимир,— полушутя-полусерьезно добавил президент ОКР.— К нему в основном обращались спортсмены за помощью. Было у нас там что-то вроде клубной комнаты, где девочки любили с ним посидеть. А гандболисты перед финалом заказали ему молебен".
В общем, психолог для наших олимпийцев — едва ли не самый нужный специалист. И над тем, где таких взять, тоже будут думать.
За прошедшие после Олимпиады два с половиной месяца спортивные чиновники придумали еще два способа, как усовершенствовать подготовку отечественных звезд. И оба, по существу, являются возвращением к советской практике воспитания будущих олимпийских чемпионов. Первый — это создание больших центров спортивной подготовки, где бы могли тренироваться ведущие атлеты. Господин Рожков даже объявил, что строительство четырех уже началось. Один будет находиться в Дагестане (там будут готовить борцов), второй — в Волгограде (для пловцов), третий — в Ростове и четвертый — в Чувашии.
Второй способ заключается в возрождении так называемых комплексных соревнований. Речь, по словам господина Колесова, идет о спартакиадах различного уровня — для школьников, учащихся вузов, народов России. "Только они должны быть интересными и неказенными, чтобы с их помощью можно было увлечь молодежь спортом",— подчеркнул он.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ