Александр Ширвиндт в очередной раз подтвердил свое согласие возглавить Театр сатиры. Он сделал это после брифинга в редакции "Эха Москвы". Все разговоры о конфронтации с теперь уже бывшим худруком Валентином Плучеком актер назвал "бредом собачьим", а в нагнетании обстановки обвинил журналистов.
"Страшновато сегодня",— молвил Александр Ширвиндт, завидев плотный строй телевизионных камер. Артиста можно понять: сразу после эфира он отправлялся "на чашку чая" в московскую мэрию. Чай прошел удачно: первому вице-премьеру правительства Москвы Людмиле Швецовой господин Ширвиндт заявил, что готов принять "Сатиру". После чего высокая чиновница и "худрук де-факто" стали обсуждать проблемы развития театра.
Александр Ширвиндт, объявленный единственным кандидатом в худруки "Сатиры", впервые решился на встречу с журналистами. До этого он то гастролировал, то отказывался что-либо комментировать, ссылаясь на неосведомленность в кадровых вопросах. Никого не позвали и на сбор труппы, где огласили заявление Плучека--Ширвиндта с признаниями во взаимной любви. В результате театр оказался в осаде со стороны журналистов. В заявлении их даже назвали "потусторонними силами". Имелись ввиду "посторонние", но "потусторонние" написалось по Фрейду.
"Я уже 44 года на сцене и никогда не имел такой прессы,— признался господин Ширвиндт.— Сначала было противно, обидно, потом стало зло, а сейчас смешно". Впрочем, теперь журналистов интересовали не столько подробности отставки, сколько последствия назначения. Судя по заявлениям нового худрука, в репертуарной политике театра грядут перемены, хоть и не радикальные по сути, однако явно отражающие эстрадные пристрастия их автора.
Порядок начнут наводить с репертуара. В театре, считает Александр Ширвиндт, "необходимо изменить тенденцию", сделав акцент на иронии и юморе. В ближайшее время совместно с худсоветом он намерен решить, "что в репертуаре отживает, а что можно еще поднять и оставить". Худрук считает, что труднее всего найти новые пьесы: "Горина уже нет, Арканов ушел в эссеистику, Рощин и Гельман не пишут". Отсутствие подходящих драматургов, по мнению господина Ширвиндта, может быть компенсировано оригинальными постановочными идеями. За ними худрук намерен обратиться, например, к мультипликатору Юрию Норштейну. "Он ведь гений, а вдруг ему придет в голову что-то необычное для театра,— объяснил Александр Ширвиндт,— не бегать же нам по виктюкам". На вопрос корреспондента Ъ, поддерживают ли программу в театре, почти назначенный худрук пошутил: "Чтобы актер стал единомышленником, ему надо просто дать роль Чацкого". Хватит ли на всех артистов Театра сатиры таких жирных ролей, покажет время.
Первым заданием Александра Ширвиндта на новом посту стало грядущее празднование юбилея Андрея Миронова. Как сказала госпожа Швецова, правительство Москвы надеется, что оно станет "важным событием в театральной жизни". Пока же таковым событием стала близящаяся к концу сага со сменой руководства театра, написанная ее участниками в довольно неловком стиле. Есть, впрочем, и положительные моменты. Во-первых, давно так много пресса не писала о Театре сатиры. Вряд ли история с передачей власти задумывалась как PR-акция, но именно таковой она и стала. А во-вторых, начальство дало сигнал: института пожизненного худруководства в российском театре больше не существует.
АНДРЕЙ Ъ-СЛАДКОВ, ПАВЕЛ Ъ-СИГАЛОВ