Вчера в Архангельской и Курской областях прошли похороны еще двух подводников с подлодки "Курск", тела которых удалось поднять в ходе операции в Баренцевом море. Матросов Алексея Коркина и Романа Кубикова хоронили уже после того, как командование ВМФ официально объявило о завершении глубоководных работ на затонувшей субмарине.
Всего в экипаже "Курска" было восемь моряков из Архангельской области. Нашли только матроса Алексея Коркина — он был в числе тех 23 подводников, которые после аварии перешли в девятый отсек.
Хоронили моряка на кладбище "Южная Маймакса", недалеко от рабочего поселка гидролизного завода, где живет его семья. Родные и друзья подводника до последнего надеялись на спасение экипажа. Как только стало известно о трагедии, одноклассники Алексея собрались в школе, стараясь убедить друг друга, что "мотор и заводила" класса "обязательно что-нибудь придумает". Теперь в школе будет именная парта — парта Алексея Коркина. В юношеском клубе, где Алексей работал после школы, о нем всегда говорили как о самом "веселом и находчивом". Он постоянно писал со службы письма, где интересовался подробностями жизни клуба — в каком состоянии картинги, хватает ли корма животным. А командир "Курска" Геннадий Лячин не успел отправить матери Алексея Коркина письмо, где сообщалось, что за отличные успехи ее сына берут на боевые учения в Баренцево море. Письмо это уже после трагедии обнаружила на рабочем столе командира "Курска" его вдова.
На опознание в Североморск поехали родители и старший брат Алексея. Говорят, что опознать его было нетрудно — только губы сильно искусаны и голова совершенно седая. Во время похорон пришлось перекрывать дорогу на кладбище — так много оказалось тех, кто пришел проводить моряка в последний путь. Для прощания гроб открыли, и под звуки военного оркестра к памятнику с фотографией улыбающегося Алексея Коркина возложили цветы. Его могила стала 18-й в секторе воинских захоронений.
Из семи курян, которые были на борту лодки, подняли двоих. Одного из них, Виктора Кузнецова, похоронили 3 ноября. А вчера прощались с 22-летним матросом Романом Кубиковым. Он служил в седьмом отсеке лодки, на "Курск" попал с военного корабля, откуда его перевели на атомоход за отличную службу. В августе, уже после официального объявления о том, что "Курск" лежит на дне, Кубиковы получили письмо, датированное 27 июля. Роман писал: "После парада опять в море: подняли на третью задачу 'стрельбы'. Короче, весь август в морях. Может, на День флота наш корабль по телеку покажут, по идее, должны..." Когда стало известно, что спасать на "Курске" уже некого, у отца Романа произошел инфаркт. Служить матросу Кубикову оставалось всего восемь месяцев.
На опознание в Североморск отец Романа не поехал. Еще в прошлый четверг родителям матроса сообщили, что один из поднятых подводников — их сын. А через несколько дней спустя эту информацию подтвердили уже официально.
Похоронить Романа собирались на его родине в Щигровском районе Курской области. Но в последний день решили хоронить на мемориале павшим в годы Великой Отечественной войны, рядом с памятным камнем погибшим подводникам "Курска" и могилой его сослуживца Виктора Кузнецова. Перед погребением митрополит Курский и Рыльский Ювеналий отслужил заупокойную службу. Потом под звуки автоматных очередей прощального салюта гроб, покрытый Андреевским флагом, был опущен в могилу.
АЛЛА Ъ-ХОДЫРЕВА, Архангельск; СВЕТЛАНА Ъ-ВОЛКОВА, ЕЛЕНА Ъ-КОНДРАТЬЕВА, Курск