В Петербурге были розданы "Золотые софиты" — главные городские театральные награды по итогам прошлого сезона.
В 1995 году этой премией Питер ответил Москве и ее "Золотой маске". И с тех пор волей-неволей соотносит своих лауреатов с московскими. Питерскую премию вручают осенью, московскую — весной. Таким образом, у питерского жюри есть полгода для дипломатических маневров. Лауреаты "Софита" за редкими исключениями бывают двух типов: те, кого уже обделила столица, и те, кому к весне суждено плавно перебраться в наградные листы "Маски". Одно не исключает другого. В 1997-м солистка Мариинки Светлана Захарова уехала из Москвы ни с чем, через полгода была утешена "Софитом", а к весне 1998-го для нее вызрела и долгожданная "Маска".
Третий тип лауреатов — те, кому не суждено вырваться за пределы города никоим образом. Но они должны быть поощрены. Во-первых, потому, что премия все-таки городская. А во-вторых, не разделяет мысль о том, что в искусстве (коль речь вообще зашла о наградах), как и в спорте, результат надо доказывать постоянно. В Петербурге очень любят награждать с благотворительным оттенком, "по старой памяти" и ради морального ободрения. На сей раз, к примеру, неудачный балет "Фауст" Николая Боярчикова претендовал на несколько "Софитов" сразу. Потому что хореограф лелеял его почти пятнадцать лет, потому что "театр Боярчикова" двадцатилетней давности — это эпоха в советском балете, потому что много-много лет господин Боярчиков вообще не ставил оригинальных спектаклей и потому что с оригинальными балетными постановками в Питере дефицит.
Отдельная история — мэтры уровня Валерия Гергиева или Льва Додина. В список номинантов они попадают регулярно. То есть что именно они поставили в этот год, для "Софита" не принципиально (все работы просто перечислены списком). Оба — городская достопримечательность почище Медного всадника. Обнести их местной наградой, с одной стороны, неловко. С другой стороны — одна-другая статуэтка к их баснословной репутации ничего решительно не добавит. И хорошо бы, раз уж премия петербургская, поощрить тех, кого никто, кроме родного города, не приголубит.
Отсюда невероятные скачки в номинациях: от Валерия Гергиева к безликому Андрею Аниханову ("Лучшая работа дирижера"), от экстремального Андрея Могучего к весьма скромного дарования Владу Фурману ("Лучшая работа режиссера на малой сцене"), от масштабного Виктора Черноморцева к старательному Виктору Алешкову ("Лучшая оперная роль"), etc. Хилым, обделенным солнцем признания северным цветам "Софит" благосклонно позволяет пустить в ход какое-нибудь дополнительное оружие: в этот раз за судьбой своего "Лебединого озера" следил из кресла члена жюри Никита Долгушин, а за "Фаустом" Театра имени Мусоргского точно так же наблюдал руководитель театра Станислав Гаудасинский.
В итоге жюри все-таки дотягивает картину до спокойной гаммы: то есть, выбирая, например, между господами Гергиевым и Анихановым, отдает "Софит" Гергиеву. Как будто на сей счет кто-то вообще сомневался.
МАРИЯ Ъ-ИВАНОВА