Теленеделя проходит под знаком наследия американского "черного фильма", уникального ответвления криминального жанра, сложившегося в 1940-1950-х годах под непосредственным влиянием прозы Дэшила Хэммета (Dashiel Hammett) и Раймонда Чендлера (Raymond Chandler). Событие недели — "Конец насилия" (The End of Violence) (1997) их "постмодернистского" наследника Вима Вендерса (Wim Wenders) (28 октября, НТВ, 0.35 **). Событие скорее печальное. Когда фильм был показан в Каннах, редакция модного французского журнала Inrockuptible даже сочинила что-то вроде коллективного письма, неплохо выражающего тот шок, в который кумир 1970-х поверг своих поклонников. "Вендерс — как покинутая возлюбленная: мы его очень любили, он нас очень разочаровал, он внушает нам только жалость... (Фильм) похож на экранизацию Джона Гришэма, в которой не хватает двух частей. Это тяжело, это печально". Действительно, Вендерс рассказал очередную невнятную историю об исчезновении продюсера, чудом избежавшего гибели от рук двух присланных невесть кем киллеров, и о некоей страшной тайне спецслужб, раскрытой компьютерным гением. Но перипетии сюжета всегда интересовали его меньше, чем поляроидная мистика телефонных кабин, самолетов, недокуренных сигарет и электрогитар. В "Конце насилия" именно эта щекочущая нервы смесь криминала с мистикой испарилась: Вендерс впал в паранойю мирового заговора против всего чистого и светлого и с пылом неофита привлек внимание зрителей к тяжкой судьбе сальвадорских беженцев, хотя его собственные герои всегда были беглецами и беженцами. Столь же неосторожно и наивно Вендерс преклонил колени перед великим Видео. Камеры, круглосуточно наблюдающие за жителями Лос-Анджелеса, вытеснили с экрана, собственно говоря, героев фильма. Фильм мог бы показаться досадной паузой — режиссер как раз "простаивал" с заветным проектом "Отель 'Миллион долларов'",— но его последующее творчество оказалось еще более огорчительным для тех, кто помнит "Алису в городах" (Alice in den Stadten) и "Положение вещей" (Der Stand der Dinge). Зато в этом фильме в последний раз появился на экране классик американского кино, автор "Сорока ружей" (Forty Guns) и "Ночных воришек" (Les Voleurs de la Nuit) Сэмюэл Фуллер (Samuel Fuller). Появился в роли отца героя, что, естественно, следует трактовать символически. Фуллер — один из тех режиссеров, что при жизни прозябали в гетто жанрового кино "категории В" и были признаны авторами и художниками очень поздно. Его творчество на самом деле обнаруживает поразительные по меньшей мере рифмы с работой иных, безусловных, кинохудожников. Вот, например, на канале "Культура" — великий фильм Андрея Тарковского "Солярис" (1972) (28 октября, 23.00; 29 октября, 22.45 *****). Современников ошеломлял эпизод с дождем в комнате — казалось, только русский поэт мог измыслить такой образ. Однако еще в 1963-м Фуллер снял жестокий "Шоковый коридор" (Shock Corridor), где запертый по собственной воле в психушке честолюбивый журналист неуклонно сходил с ума. И дождь проливался в тюремном коридоре в том давнем фильме именно тогда, когда его герой, как и герой "Соляриса", пересекал необратимую мистическую грань. Влияние на Тарковского американских режиссеров второго ряда — вопрос практически не поднимавшийся. Хотя легендарный взрыв цвета в финале "Андрея Рублева", словно очищающий русское средневековье от грязи и крови, был придуман еще в 1942-м Альбертом Левиным (Albert Levin) в фильме о Гогене (Gauguin) "Луна и грош" (The Moon and Sixpence). Поскольку же Вендерс преклонялся не только перед Фуллером, но и перед Тарковским и даже назвал одного из "ангелов", которым посвящено "Небо над Берлином" (Der Himmel uber Berlin), Андреем, невольно уверуешь в существование надмирной общности режиссеров. Школа "черного фильма", вообще, в своей тотальной мизантропии порой достигала высот притчи. К сожалению, по телевизору придется довольствоваться лишь бледной тенью, римейком знаменитого триллера Рудольфа Мате (Rudolph Mate) "Мертв по прибытии" (D.O.A.), снятого в 1949-м и "переснятого" в 1988-м Рокки Мортоном (Rocky Morton) и Аннабел Янкел (Annabel Jankel) (27 октября, ОРТ, 23.25 **). Сценарий вполне заслуживает лавров одного из самых причудливых и мрачных в истории кино. Герой, попросту говоря, мертв изначально. Вернее, он, почувствовав недомогание, узнает от врачей, что отравлен редким ядом и жить ему остаются от силы сутки. Не замешанный ни в какие интриги "живой мертвец" бежит из госпиталя, чтобы — сражаясь с самим временем — найти и наказать своих убийц. Наследие "черного фильма" чувствуется и во многих современных американских фильмах. "Черный дождь" (Black Rain) (1988) Ридли Скотта (Ridley Scott) (28 октября, ОРТ, 21.40 ***) — урбанистический триллер о нервном американском копе, командированном в Токио сопровождать крупного якудзу и, естественно, упустившего его сразу по приземлении. "Американцы" (Glengarry Glen Ross ) (1992) Джеймса Фоули (James Foley) (29 октября, ОРТ, 0.10 ***) — экранизация тяжелой психологической пьесы знаменитого Дэвида Мэмета (David Mamet) — вроде бы не имеет никакого отношения к криминальной тематике. Но те средства, при помощи которых четверо стареющих агентов по продаже недвижимости борются за клиентов,— методы аферистов и несчастных, хотя и опасных, мелких жуликов. И наконец, "Трудная мишень" (Hard Target) (1993) Джона Ву (John Woo) (29 октября, ОРТ, 20.35 *), голливудский дебют гонконгского идола — очередная вялая вариация на тему "охоты на человека" в "прекрасном новом мире" будущего. Одной из ключевых фигур "черного фильма" был частный детектив, преисполненный экзистенциальной печали и столь же неразборчивый в отношениях с законом, что и его дичь. Именно так — "Частный детектив" (L'Alpagueur) — называется фильм отличного французского детективщика Филиппа Лябро (Philippe Labro) (1976) (27 октября, НТВ, 23.35 ***). Герой Бельмондо (Belmondo) гоняется за обаятельным зверем в исполнении Бруно Кремера (Bruno Cremer), налетчиком по кличке Ястреб, который предпочитает не оставлять в живых не только свидетелей, но и сообщников. Для Бельмондо это фильм, безусловно, этапный. В 1960-х он играл преступников с душой анархистов, "безумных Пьеро", живущих на "последнем дыхании". В 1980-х — матерых полицейских комиссаров в черных кожаных куртках, прибегающих зачастую к методам чисто гестаповским. 1970-е же — некая грань. Герой Бельмондо еще не совсем здесь и уже не совсем там, он остановился на беззаконной ничейной земле между порядком и хаосом. Такую же эволюцию, кстати, проделали и герои Жана Габена (Jean Gabin), знаком такой эволюции был и Жеглов в актерской биографии Владимира Высоцкого. Какие-то отголоски "черного фильма" можно при желании найти в советском кино. Поищите в фильме Валерия Михайловского "По данным уголовного розыска..." (1980) (2 ноября, НТВ, 12.25 **), экранизации жесткой повести Эдуарда Хруцкого об УГРО военных лет, и в фильме Георгия Кузнецова "Найти и обезвредить" (1982) (29 октября, ТВЦ, 11.45 *), в котором простые советские отпускники, оказавшиеся свидетелями нападения на инкассатора, подменяют милицию в сибирском городишке. В качестве отдохновения от торжествующего криминала можно посоветовать только симпатичную комедию Ярополка Лапшина "Любовь по заказу" (1993) (31 октября, РТР, 20.50 ***), снятую по сценарию Сергея Ливнева и обратившую историю простого, как правда, пожарного в поисках спутницы жизни в своего рода "мещанского Беккета".
Теленеделя проходит под знаком наследия американского "черного фильма", уникального ответвления криминального жанра, сложившегося в 1940-1950-х годах под непосредственным влиянием прозы Дэшила Хэммета (Dashiel Hammett) и Раймонда Чендлера (Raymond Chandler). Событие недели — "Конец насилия" (The End of Violence) (1997) их "постмодернистского" наследника Вима Вендерса (Wim Wenders) (28 октября, НТВ, 0.35 **). Событие скорее печальное. Когда фильм был показан в Каннах, редакция модного французского журнала Inrockuptible даже сочинила что-то вроде коллективного письма, неплохо выражающего тот шок, в который кумир 1970-х поверг своих поклонников. "Вендерс — как покинутая возлюбленная: мы его очень любили, он нас очень разочаровал, он внушает нам только жалость... (Фильм) похож на экранизацию Джона Гришэма, в которой не хватает двух частей. Это тяжело, это печально". Действительно, Вендерс рассказал очередную невнятную историю об исчезновении продюсера, чудом избежавшего гибели от рук двух присланных невесть кем киллеров, и о некоей страшной тайне спецслужб, раскрытой компьютерным гением. Но перипетии сюжета всегда интересовали его меньше, чем поляроидная мистика телефонных кабин, самолетов, недокуренных сигарет и электрогитар. В "Конце насилия" именно эта щекочущая нервы смесь криминала с мистикой испарилась: Вендерс впал в паранойю мирового заговора против всего чистого и светлого и с пылом неофита привлек внимание зрителей к тяжкой судьбе сальвадорских беженцев, хотя его собственные герои всегда были беглецами и беженцами. Столь же неосторожно и наивно Вендерс преклонил колени перед великим Видео. Камеры, круглосуточно наблюдающие за жителями Лос-Анджелеса, вытеснили с экрана, собственно говоря, героев фильма. Фильм мог бы показаться досадной паузой — режиссер как раз "простаивал" с заветным проектом "Отель 'Миллион долларов'",— но его последующее творчество оказалось еще более огорчительным для тех, кто помнит "Алису в городах" (Alice in den Stadten) и "Положение вещей" (Der Stand der Dinge). Зато в этом фильме в последний раз появился на экране классик американского кино, автор "Сорока ружей" (Forty Guns) и "Ночных воришек" (Les Voleurs de la Nuit) Сэмюэл Фуллер (Samuel Fuller). Появился в роли отца героя, что, естественно, следует трактовать символически. Фуллер — один из тех режиссеров, что при жизни прозябали в гетто жанрового кино "категории В" и были признаны авторами и художниками очень поздно. Его творчество на самом деле обнаруживает поразительные по меньшей мере рифмы с работой иных, безусловных, кинохудожников. Вот, например, на канале "Культура" — великий фильм Андрея Тарковского "Солярис" (1972) (28 октября, 23.00; 29 октября, 22.45 *****). Современников ошеломлял эпизод с дождем в комнате — казалось, только русский поэт мог измыслить такой образ. Однако еще в 1963-м Фуллер снял жестокий "Шоковый коридор" (Shock Corridor), где запертый по собственной воле в психушке честолюбивый журналист неуклонно сходил с ума. И дождь проливался в тюремном коридоре в том давнем фильме именно тогда, когда его герой, как и герой "Соляриса", пересекал необратимую мистическую грань. Влияние на Тарковского американских режиссеров второго ряда — вопрос практически не поднимавшийся. Хотя легендарный взрыв цвета в финале "Андрея Рублева", словно очищающий русское средневековье от грязи и крови, был придуман еще в 1942-м Альбертом Левиным (Albert Levin) в фильме о Гогене (Gauguin) "Луна и грош" (The Moon and Sixpence). Поскольку же Вендерс преклонялся не только перед Фуллером, но и перед Тарковским и даже назвал одного из "ангелов", которым посвящено "Небо над Берлином" (Der Himmel uber Berlin), Андреем, невольно уверуешь в существование надмирной общности режиссеров. Школа "черного фильма", вообще, в своей тотальной мизантропии порой достигала высот притчи. К сожалению, по телевизору придется довольствоваться лишь бледной тенью, римейком знаменитого триллера Рудольфа Мате (Rudolph Mate) "Мертв по прибытии" (D.O.A.), снятого в 1949-м и "переснятого" в 1988-м Рокки Мортоном (Rocky Morton) и Аннабел Янкел (Annabel Jankel) (27 октября, ОРТ, 23.25 **). Сценарий вполне заслуживает лавров одного из самых причудливых и мрачных в истории кино. Герой, попросту говоря, мертв изначально. Вернее, он, почувствовав недомогание, узнает от врачей, что отравлен редким ядом и жить ему остаются от силы сутки. Не замешанный ни в какие интриги "живой мертвец" бежит из госпиталя, чтобы — сражаясь с самим временем — найти и наказать своих убийц. Наследие "черного фильма" чувствуется и во многих современных американских фильмах. "Черный дождь" (Black Rain) (1988) Ридли Скотта (Ridley Scott) (28 октября, ОРТ, 21.40 ***) — урбанистический триллер о нервном американском копе, командированном в Токио сопровождать крупного якудзу и, естественно, упустившего его сразу по приземлении. "Американцы" (Glengarry Glen Ross ) (1992) Джеймса Фоули (James Foley) (29 октября, ОРТ, 0.10 ***) — экранизация тяжелой психологической пьесы знаменитого Дэвида Мэмета (David Mamet) — вроде бы не имеет никакого отношения к криминальной тематике. Но те средства, при помощи которых четверо стареющих агентов по продаже недвижимости борются за клиентов,— методы аферистов и несчастных, хотя и опасных, мелких жуликов. И наконец, "Трудная мишень" (Hard Target) (1993) Джона Ву (John Woo) (29 октября, ОРТ, 20.35 *), голливудский дебют гонконгского идола — очередная вялая вариация на тему "охоты на человека" в "прекрасном новом мире" будущего. Одной из ключевых фигур "черного фильма" был частный детектив, преисполненный экзистенциальной печали и столь же неразборчивый в отношениях с законом, что и его дичь. Именно так — "Частный детектив" (L'Alpagueur) — называется фильм отличного французского детективщика Филиппа Лябро (Philippe Labro) (1976) (27 октября, НТВ, 23.35 ***). Герой Бельмондо (Belmondo) гоняется за обаятельным зверем в исполнении Бруно Кремера (Bruno Cremer), налетчиком по кличке Ястреб, который предпочитает не оставлять в живых не только свидетелей, но и сообщников. Для Бельмондо это фильм, безусловно, этапный. В 1960-х он играл преступников с душой анархистов, "безумных Пьеро", живущих на "последнем дыхании". В 1980-х — матерых полицейских комиссаров в черных кожаных куртках, прибегающих зачастую к методам чисто гестаповским. 1970-е же — некая грань. Герой Бельмондо еще не совсем здесь и уже не совсем там, он остановился на беззаконной ничейной земле между порядком и хаосом. Такую же эволюцию, кстати, проделали и герои Жана Габена (Jean Gabin), знаком такой эволюции был и Жеглов в актерской биографии Владимира Высоцкого. Какие-то отголоски "черного фильма" можно при желании найти в советском кино. Поищите в фильме Валерия Михайловского "По данным уголовного розыска..." (1980) (2 ноября, НТВ, 12.25 **), экранизации жесткой повести Эдуарда Хруцкого об УГРО военных лет, и в фильме Георгия Кузнецова "Найти и обезвредить" (1982) (29 октября, ТВЦ, 11.45 *), в котором простые советские отпускники, оказавшиеся свидетелями нападения на инкассатора, подменяют милицию в сибирском городишке. В качестве отдохновения от торжествующего криминала можно посоветовать только симпатичную комедию Ярополка Лапшина "Любовь по заказу" (1993) (31 октября, РТР, 20.50 ***), снятую по сценарию Сергея Ливнева и обратившую историю простого, как правда, пожарного в поисках спутницы жизни в своего рода "мещанского Беккета".