Николай Харитонов, руководитель Агропромышленной группы в Госдуме:
— Я люблю цирк за то, что там можно стать ребенком. Это уникальное искусство, которым одинаково наслаждаются взрослые и дети. Когда я был подростком и жил в деревне, то часто ездил в Новосибирский цирк или смотрел выездной цирк-шапито. Очень любил выездные цирки, так как только у них был номер с летающими мотоциклистами. Для этого специально строился деревянный шар, внутри которого проходили гонки на мотоциклах. А для подростка машины, риск и азарт были самым захватывающим сочетанием. В московский цирк я впервые попал уже будучи депутатом ВС РСФСР. Здесь тоже все очень красиво. Я даже вышел на арену, чтобы поучаствовать в каком-то номере фокусника.
Виктор Плескачевский, председатель подкомитета Госдумы по фондовым рынкам:
— А я стараюсь в цирк не ходить. Боюсь разрушить воспоминания детства. Каждый вечер на арене происходило маленькое чудо. Но я был знаком с циркачами, акробатами и клоунами. Видел не только верхушку айсберга — выступление, но и то, что за ним: тяжелейшие тренировки при нищенской зарплате, травмы... С тех пор многие профессии, требующие высокой степени подготовки, я могу сравнивать с цирком. Тот же альпинизм, которым я занимался 18 лет, или управление автомобилем. Но работать в цирке я бы не стал никогда.
Виктория Токарева, писатель:
— Цирк — это Юрий Никулин. Однажды я пришла в Старый цирк с дочерью, она была еще школьницей. Во втором отделении должен был выступать Никулин. А у нас с ним был общий знакомый — известный детский врач Долецкий. И он провел меня за кулисы и познакомил с Никулиным. Во втором отделении была клоунская интермедия: клоуны — один из них Никулин — тащили бревно. Было безумно смешно. И вдруг Никулин крикнул обращаясь прямо ко мне: "Давай, Токарева, помогай нам, а то нам тяжело!" И весь зал обернулся на меня. С его стороны это был знак внимания: человек меня запомнил и принял. И потом я часто убеждалась в глубочайшей нравственности этого человека — не показной, а истинной. За это его народ и обожал. Я очень люблю бывать в цирке, всегда восхищаюсь и волнуюсь, как ребенок. Думаю, взрослые любят цирк за те неподдельные, детские эмоции, что он у них вызывает.
Элла Памфилова, лидер движения "За гражданское достоинство":
— С детских лет люблю цирк, особенно клоунов. Давно, правда, там не была, но думаю, что скоро схожу — со своей внучкой. Старый цирк — особый цирк. Юрий Никулин создал там необыкновенную атмосферу доброты. Туда приходишь и понимаешь, что тебе там рады, какой бы ты ни был. Поэтому Старый цирк любят и взрослые, и дети. А для Никулина делать людям добро было естественной потребностью души. Я знала Юрия Владимировича, мы были дружны. Когда я была министром, мы устраивали благотворительные акции в цирке.
Юлия Меньшова, ведущая программы "Я сама":
— Полгода назад я впервые повела сына в цирк. И даже представить себе не могла, какое великолепие, фантастику я там увижу. Когда меня, маленькую, родители водили в цирк, то там все выглядело каким-то обшарпанным, артисты выступали в жутких розовых костюмах с кошмарными блестками, и иначе как дешевой эстрадой назвать это действие было нельзя. А тут я увидела абсолютно новый цирк, который меня сильно потряс. Не только замечательный интерьер — номера стали стильными, сногсшибательными. Сыну понравились выступления клоунов и фокусников, а я была в восторге от акробатов. Мало того что акробат был роскошным мужчиной, так он еще красиво, виртуозно подкидывал и ловил около полусотни теннисных мячиков. Передать то, что я видела, просто невозможно.
Тамара Шатирова, директор передвижного цирка "Радуга":
— Цирк — больше чем любовь. Это моя жизнь. Я была воздушной гимнасткой, но получила перелом обеих ног. Тогда я стала первой в мире дрессировщицей гамадрилов — огромных обезьян, весом более 50 килограммов и с клыками в семь сантиметров. Их не может победить даже лев. Я работаю с ними более 20 лет. А передать словами то чувство, которое охватывает меня при выходе на манеж, я не могу. Это кислород и просто чудо.
Виктор Богорад, художник-карикатурист:
— Цирк — это феерия. Такое восприятие я сохраняю до сих пор, хотя в первый раз увидел цирк лет в пять или шесть. Больше всего запомнились почему-то не укротители или фокусники, а жонглеры. Казалось чем-то необычайным умение управляться с таким количеством предметов, управлять ими. Нельзя было не попробовать самому. Первое же отсутствие дома родителей закончилось исчезновением всех тарелок. Во взрослом возрасте сходить в цирк мне, к сожалению, не доводилось.