В понедельник на Богородском кладбище города Электроугли (Ногинский район Московской области) были похоронены неопознанные останки десятерых солдат, погибших во время первой чеченской войны. Церемония была обставлена максимально торжественно, но вызвала резкий протест Союза комитетов солдатских матерей. Эта организация подозревает военных в стремлении прекратить процесс опознания и обвиняет чиновников Министерства обороны в бездушном отношении к родителям солдат, пропавших без вести.
В 11.30 солдаты из роты почетного караула под траурную музыку военного оркестра вынесли из кладбищенского помещения десять закрытых гробов и медленно понесли их к могилам. На каждом гробу лежала фуражка, за каждым несли венок от Министерства обороны. За гробами шли генералы и полковники, следом — женщины в черном, с цветами и венками, немногочисленные мужчины, некоторые с орденскими колодками. Люди шли в абсолютном молчании. Гробы установили на покрытые алой тканью столы.
На траурном митинге выступил первый заместитель начальника Генштаба генерал Валерий Манилов. "Дорогие мои",— так обратился генерал к тем, кто потерял своих сыновей в Чечне. Он говорил о том, что павшие ценой своей жизни защитили миллионы россиян, что благодаря им бандиты не хозяйничают "по городам и весям России". Первый заместитель начальника Генштаба попросил прощения у родителей от имени военных: "Мы не смогли, не сумели сберечь ваших кровиночек". Затем генерал перешел к насущным задачам. "Дело живых,— сказал он,— доделать то, что не успели ваши сыновья". И генерал поклялся над могилами солдат довести операцию до победы и отомстить за погибших. Кроме того, он пообещал приложить все усилия для установления личности каждого убитого солдата.
Затем выступали чиновники рангом поменьше. Все они говорили примерно одно и то же — что гибель солдат в Чечне не была напрасной. От имени ФСБ выступил полковник Сергей Куликов. Он цитировал воспоминания о первой чеченской войне матери одного из погибших офицеров. "Голодные, оборванные, грязные наши солдаты. Больно за то, до какого состояния довели армию. Но наши солдаты — лучшие в мире. Несмотря ни на что, они смело и мужественно сражались с откормленными дудаевскими боевиками, стояли друг за дружку". "Вот такую правду о чеченской войне тоже надо знать",— сказал полковник Куликов. И добавил, что в ближайшие дни офицеры спецслужб добьют бандитов в их логове. Потом полковник госбезопасности долго читал молитву.
После митинга и панихиды могильщики одновременно опустили гробы в могилы. Над могилами установили таблички "Неизвестный солдат" и звезды в обрамлении лавровых венков.
Потом к могилам допустили приглашенных Минобороны родителей. До этого момента они молчали, но когда подошли к могилам, начали рыдать. Плакали женщины и мужчины. Переходя от могилы к могиле, бросали горсти земли, отходили и попадали в окружение журналистов. И тут выяснилось, почему протестовал Союз комитетов солдатских матерей. Практически у всех приглашенных сыновья-солдаты числятся пропавшими без вести на первой чеченской войне. Родители ездили несколько раз на опознания, сдавали анализы — но их детей среди тех, кого хоронили вчера в Ногинске, нет. Они верят, что их сыновья живы. "Зачем же вы приехали?" — спросил я у отца солдата, пропавшего во время знаменитого новогоднего штурма Грозного. "Ну, понимаете, мы вместе с Ростова, с Чечни,— он оглянулся на остальных родителей.— Министерство обороны оплатило нам проезд из Перми, и мы опять тут все встретились. Но мы верим, что наши сыновья живы. Недавно одного освободили, он и по-русски не говорил. Но ведь нашли..."
По словам секретаря Союза комитетов солдатских матерей Валентины Мельниковой, больше 700 семей еще надеются найти своих сыновей живыми. Многие приехали на эти похороны, но уверены, что хоронят чужих. А военные надеются получить от них согласие на то, чтобы процесс опознания был прекращен.
БОРИС Ъ-КЛИН