История об отключении Доренко от эфира (материал об этом на стр. 1) в изложении ее главных действующих лиц выглядит вот как:
Сергей Доренко: "это — коллекционная лажа"
Первый наш разговор с Эрнстом состоялся поздно вечером в пятницу. Он был озабочен, подавлен и говорил, что Кремль оказывает на него жесточайшее давление. Он говорил, что боится, потому что, если он не поддастся Кремлю,— дальше я цитирую — "тогда они напустят на нас КГБ, налоговую полицию, повысят расценки на спутники Минсвязи, и тогда нам кранты". Прошлая моя программа раздражила Кремль, они там все напряглись и вообще думают о моей дальнейшей судьбе и судьбе ОРТ. Он умоляет меня сделать программу добрую по отношению к президенту, чтобы прошлая, видяевская, картинка выглядела бы как мой эмоциональный срыв. "Иначе, старик, они нас удушат".— "Но для того, чтобы мы не достались Кремлю, ты предлагаешь удушиться нам самим — это нелогично". В общем, Эрнст ужасно нервничал и был совсем растрепанный.
В 16.00 в субботу он позвал меня и сказал: "Старик, программу придется снять с эфира" — "Костя, ты сошел с ума" — "Я скажу, что это мое решение" — "Тебе никто не поверит. Ты знаешь, что я веду прямой диалог с президентом, который предлагает мне стать членом его команды" — "Да, ты прав, мне нужно созвониться. Ответ дам через час. Но только помни, как говорят в дурацких американских фильмах, nothing personal" — "Старик, помни эту же фразу — nothing personal".
Дальше он стал "созваниваться", и в 17.30 — поскольку от него никаких известий не было — я позвонил ему сам. Он сказал, что решение снять программу остается в силе. Тогда я попросил его написать какой-нибудь приказ, поскольку я член совета директоров, и его заместитель. Он перезвонил мне, чтобы прочитать текст его заявления, которое потом и было обнародовано. Я ему сказал, что это — коллекционная лажа. Он мне ответил, что звонит не для того, чтобы это выслушивать, а для того, чтобы понять, не допустил ли он в этом заявлении каких-то личных выпадов в мой адрес. На что я ему ответил, что в этом смысле — текст блистателен.
Константин Эрнст: "обнаружив взаимную непреклонность позиций..."
Мы встретились с Сергеем в пятницу после 22.00, и проговорили около двух часов. Я пытался объяснить ему, что в ситуации конфликта между акционерами канал не имеет права заниматься его эскалацией. Я говорил о том, что этого нельзя допустить ни с этической, ни с практической точки зрения. Свою позицию я мотивировал тем, что именно так я вижу эту ситуацию, и что никакая — частная, или государственная сторона — не оказывает на меня никакого воздействия. Просто мое положение сегодня таково, что я должен защищать саму компанию, поскольку в ходе разбирательств между акционерами под удар поставлено именно ОРТ, на котором висят невыплаченный кредит и другие долги. Поэтому для меня сейчас важнее вывести из-под удара компанию — даже ценой таких непопулярных методов, как снятие его программы.
Сергей со мной не соглашался, настаивая на том, что меня кто-то заставляет убрать его из эфира. Я же неоднократно повторил ему, что я отвечаю за всю компанию, тогда как он — только за свою программу. В результате долгого разговора в пятницу мы так ни к какому решению и не пришли. В субботу где-то после 15 часов мы встретились и ненадолго вернулись к обсуждению вчерашней темы. Обнаружив взаимную непреклонность позиций, я сказал, что снимаю его программу с эфира, а вместо нее ставлю выпуск программы "Время". В 18.00 я позвонил Сергею, и зачитал ему свое заявление, дабы он подтвердил корректность касающейся его информации, которую я собирался предать огласке.