На московские экраны выходит романтический боевик "Ромео должен умереть". Вопреки названию фильм основан не столько на шекспировской трагедии, сколько на гонконгских боевиках. У Шекспира всего лишь заимствована базовая коллизия — нежная дружба двух разнополых представителей враждующих кланов.
Вообще, Ромео тут явно притянут за уши: просто авторы смекнули, что назвать фильм "Хань-Сунь должен умереть" — это не круто. Красивой литературной кличкой героя называют всего один раз, да и то в порядке иронии. Мол, "извини, Ромео, но сейчас ты умрешь". Не тут-то было: в отличие от шекспировского этому Ромео умирать никак нельзя. Он, можно сказать, только жить начинает: 36-летняя гонконгская звезда Джет Ли впервые получил главную роль в Голливуде. Также впервые попробовал себя в качестве режиссера оператор Анджей Бартковяк.
Оба дебютанта выступили, в принципе, нормально, хоть нового слова в искусстве и не сказали. "Ромео должен умереть" представляет собой интеркультурный салат: сделанный поляком гонконгский боевик про негров и китайцев, сюжет которого (описанный в английской литературе) разворачивается в Окленде (снятом то ли в Сан-Франциско, то ли в Ванкувере). Там борются за сферы влияния афроамериканская и китайская мафии. Наспех сляпанные подробности конфликта совершенно не важны. Важно то, что в результате убивают младшего брата героя, который в это время сидит по ложному обвинению в гонконгской тюрьме. Узнав об убийстве, он принимает самые радикальные меры: подвешенный в тюремной камере за ногу вниз головой, выводит из строя четырех охранников, сбегает из тюрьмы и приезжает в Америку.
Тем, кто видит Джета Ли первый раз и не знаком с его гонконгским творчеством, трудно оценить, на что реально способен этот мастер боевых искусств: уж больно подыгрывает ему компьютер во всех трюковых сценах, помогая преодолевать законы физики. Так-то каждый дурак может. Все это нечеловеческое зависание в воздухе и прыганье по головам противников несколько напоминает "Матрицу", но "Матрица" — фантастика, а гонконгский Ромео и его противники — обычные люди из костей и мяса, как свидетельствуют спецэффекты, показывающие вдруг в самые жаркие моменты боя вместо персонажей их рентгеновские снимки с просвечивающими костями.
Партнершей Джета Ли стала еще одна дебютантка в кино, темнокожая певичка Алия, которую один из американских критиков назвал "выпускницей актерской школы имени Уитни Хьюстон". По этой методике главное — накраситься и расфуфыриться в пух и прах, а эмоции приложатся сами собой. Однако между героями нет не то что эмоций, но и попросту секса. Джет Ли ногами махать горазд, однако когда дошло до того, чтобы поцеловаться с партнершей, стал ужасно смущаться. Давшуюся не без труда сцену поцелуя режиссер все равно потом вырезал, поскольку хотел, чтобы отношения героев оставались платоническими. Оно, наверное, и к лучшему, потому что никакой химии между китайцем и негритянкой в фильме не возникает. Апофеоз их единения — балетно-батальная сцена, когда герою Ли попадается противница женского пола, и он дубасит ее своей подружкой, используя ее в буквальном смысле как нунчаки, ибо самому ударить женщину ему принципы не позволяют.
Единственное, что действительно чувствуется в фильме,— это восхищение режиссера, представителя усталой европейской цивилизации, перед завораживающей "цветной" энергетикой. Правда, коварный бледнолицый брат так увлекся попыткой использовать эту энергетику для своих эстетических целей, что сами цели сформулировать забыл.
ЛИДИЯ Ъ-МАСЛОВА
В "Пушкинском", "Каро-фильме", "Электроне" с 7 сентября.