Взрыв на Пушкинской площади (см. стр. 3) напомнил, что война в Чечне не закончена. Некоторые аналитики полагают, что этот взрыв может изменить общественное мнение в пользу перехода к мирному урегулированию чеченской проблемы.
Надо ли воевать с Чечней?
Малик Сайдуллаев, гендиректор концерна "Милан" ("Русское лото"):
— Чечне не нужно вторых Хасавюртовских соглашений, Россия должна в одностороннем порядке прекратить войну и позволить населению выбрать лидера республики. Если пройдут нормальные выборы, то чеченцам будет все равно — в России или без нее восстанавливать свою республику. И если у России хватило ума разрушить Чечню, то должно хватить и на то, чтобы побыстрее начать ее восстановление.
Олег Миронов, уполномоченный по правам человека в России:
— Воевать надо против бандитов и террористов. Этот теракт не изменит наше отношение к ним вообще и тем, кто находится в Чечне. Эта варварская акция требует бескомпромиссной борьбы с терроризмом.
Николай Петров, пианист, президент Академии российского искусства:
— Если подтвердятся версии о чеченском следе, боюсь, я стану националистом вопреки моему разуму. С одной стороны, я не хочу принимать всех чеченцев за оборзевших наркоманов-боевиков, а с другой — эти безумные взрывы... Когда мы воюем с этими питекантропами, мир возмущается. А чего возмущаться? Разве история ничего не говорит о том, что это за люди? И как бы ни назывались действия власти в Чечне — спецоперация или война, их нельзя прекращать. После этого случая — тем более.
Руслан Хасбулатов, экс-председатель Верховного совета РФ:
— Пока война продолжается, сохраняется и вероятность повторения взрывов. Я не думаю, что надо вести с Масхадовым переговоры о возвращении ему власти, но переговоры, связанные с прекращением сопротивления, нужны.
Аркадий Баскаев, депутат Госдумы, в 1995 году комендант Грозного:
— Сначала надо установить, причастны ли чеченские сепаратисты к этому злодеянию. Но независимо от этого прекращать силовые действия против бандитов в расчете на то, что и они успокоятся, нельзя: они не успокоятся. Напротив, воспримут это как победу. А для федеральных сил это будет деморализующий фактор с непредсказуемыми последствиями.
Сергей Степашин, председатель Счетной палаты России, экс-министр внутренних дел:
— Демократическое государство должно защищать своих граждан не хуже, чем любое другое. Я расцениваю этот теракт как вызов власти. Ответом должны стать самые жесткие меры против террористов не только в Москве или Чечне, но и по всей России. И чтобы эти действия были эффективными, правоохранительные органы и спецслужбы должны иметь нормальное финансирование.
Егор Кончаловский, режиссер:
— Если из-за терактов остановить войну, то терактов будет еще больше. Чеченскую войну прекратить сложнее, чем конфликт в Северной Ирландии. Боюсь, чеченскую кампанию смог бы закончить только Сталин — великим переселением. Но время уже не то, и Сталина в России нет.
Владимир Гребенников, председатель правления Масс-медиа-банка:
— Мы не должны уходить из Чечни — в противном случае весь Кавказ потеряем. Я доверяю действиям властей в Чечне. Потери хотя и есть, но их куда меньше, чем раньше. А нам надо выдержать год или два. Зимой боевикам несладко придется.
Сергей Жигунов, актер, режиссер:
— В Чечне надо идти до последнего. Сейчас складывается ситуация, которая не прибавит популярности ни власти, ни лично Путину. Продолжение войны чревато потерями и в Чечне, и за ее пределами. Но лучше потерять много крови, но выжить. Иначе все наши жертвы окажутся напрасными. Я бы не хотел, чтобы власть расслабилась и все свелось к неделе безопасности.
Борис Стругацкий, писатель:
— Я бы дал Чечне любую независимость, только чтобы этот кошмар больше не повторился. Но я понимаю, что у нас очень небольшой выбор из средств воздействия на Чечню. А единственное верное средство — одно: доказать Чечне, что мы друзья. Для этого сначала надо найти тех авторитетных чеченцев, которые захотели бы с нами дружить. А властям вместо обычной дерготни пора найти реальных виновников.
Тимур Стуруа, гендиректор московского асфальтобетонного завода #2:
— Надо начинать переговоры. Раз уж нация такая энергичная, то надо их энергию в нужное русло направить. Можно приобщить олигархов — пусть создают там рабочие места.
Ирина Салтыкова, певица:
— Это пусть власти решают, это их задача сделать так, чтобы мне было не страшно жить в столице государства. За поимку заказчиков и исполнителей теракта должно отвечать правительство. А сейчас мне так страшно выходить на улицу, что я бы вообще закрыла Москву — ввела бы строгий режим прописки и регистрации.
Сергей Юшенков, заместитель председателя комитета Госдумы по безопасности:
— Сейчас надо ввести режим чрезвычайного положения и сесть за стол переговоров с теми, кто ведет войну, и предъявить им четкие требования: сложить оружие и начать диалог о будущем Чечни. Выводить войска нельзя, это будет капитуляция и согласие с тем, что террор — эффективная мера решения любых проблем.
Владимир Соловьев, ведущий авторской программы на канале ТНТ:
— Год назад Путин обещал в кратчайшие сроки покончить с терроризмом. Силовики, устраивающие потемкинские деревни для Кремля, тоже называли много дат завершения операции. И до чего "домочились"? Может, все-таки уйти, пока не поздно?