Бал на теленеделе правит в основном то кино, которое в Америке 1930-1950-х называли B-movies: кино как бы неосновное, "факультативное", дополнительное по отношению к "тяжелой артиллерии" громких имен, дорогих декораций и накрученных сюжетов. Кино дешевое и, следовательно, не накладывающее на продюсеров чрезмерных обязательств: режиссеры здесь пользуются большей свободой. Другое дело, что свободу эту они не всегда используют лучшим образом. "Настоящие американцы" Пола Чарта (1997) (14 июля, ОРТ, 0.35, ***) по внешним признакам — одно из многочисленных подражаний Тарантино, затопивших в середине 1990-х мировые экраны. Но Чарт — англичанин и смотрит на американскую криминальную мифологию глазами усердного читателя Льюиса Кэррола и Эдварда Лира. "Настоящие американцы" — своего рода лимерик, стилизованный под road-movie, вещица бесполезная, но тонко сработанная. Взбалмошная Аманда Пламмер странствует по Америке, населенной обаятельными психиатрами-маньяками, болтливыми аферистами и молчаливыми шерифами. Типичный диалог: "Ну, парни, в погоню. Это маньяк".— "Почему вы так думаете, шериф?" — "Если он не маньяк, то почему у него в унитазе плавает язык?"
"Клерки" Кевина Смита (1994) (20 июля, ТВЦ, 1.25, ***). Жанр, к которому принадлежит фильм, можно определить как "кино о болтливых чудаках", о поколении Х, не способном ни на какие осмысленные действия, а лишь на бесконечное пережевывание своих сексуальных переживаний и брюзжание на весь окружающий мир. На протяжении двух часов зрители следят за уморительной болтовней двух шалопаев, работающих кассирами в магазине. Но как только они замолкают и пытаются что-то сделать, любое элементарное действие (хотя бы сходить в туалет) приводит к последствиям катастрофическим. Режиссер и издевается над своими героями, и идентифицирует себя с ними.
По формальным признакам, к советскому варианту B-movies относится и "завещание" Динары Асановой "Милый, дорогой, любимый, единственный..." (1984) (18 июля, НТВ, 12.25, ****). Радикально ревизовав всю либеральную мифологию (которую и она сама раньше культивировала), Асанова сняла фильм о том, что друзьям никогда не взяться за руки, и каждый пропадает в одиночку. В нервном Ленинграде грязного снега и подпольных рок-концертов вынуждены провести ночь в одном автомобиле фатально не понимающие друг друга герои — девчонка "на грани падения" и уверенный в своей житейской правоте 40-летний мужчина. Город воссоздан на экране с силой, не уступающей "Таксисту" Мартина Скорсезе и намного превосходящей все последующие попытки создать в России современную урбанистическую трагедию. Ольга Машная блестяще сыграла первую в советском кино (и самую убедительную) представительницу поколения Х. О новизне и смелости фильма можно судить хотя бы по тому, что в глухом 1984 году Асанова не побоялась запустить с экрана "Аквариум", да еще и с одной из самых скандальных его песен "Стучаться в двери травы". Странное ощущение оставляет после себя фильм Геннадия Полоки "А был ли Каротин?" (1989) на канале "Культура" (15 июля, 20.40 и 16 июля, 20.45, **). Если в разгар застоя Асанова снимала так свободно, словно цензуры никогда не существовало, то почти диссидент и жертва запретов Полока в самый разгар перестройки так боялся вернуться из вынужденной эмиграции в благонамеренное ретро, что продолжал — по инерции — славить очаровательных чекистов, вылавливающих в славные 1930-е немецких шпионов на военном заводе. Если отключиться от контекста, можно получить удовольствие, но, к сожалению, существуют такие контексты, от которых никуда не деться.
А за чистым удовольствием лучше отправиться на "Культуру", где продолжается ретроспектива Дугласа Фербенкса. В свою золотую пору, в 1920-х, он переиграл, кажется, всех ключевых героев авантюрного жанра, был и лучшим Д`Артаньяном, и лучшим Багдадским вором. Но прославился прежде всего как первый исполнитель роли таинственного мстителя в маске Зорро. "Знак Зорро" Фреда Нибло (1920) (19 июля, 12.40, ****) и "Дон Кью, сын Зорро" Дональда Криспа (1925) (20 июля, 12.40, ***) заставят вас забыть о преемниках Фербенкса — Делоне и Бандерасе.