Власти категорически опровергают слухи о закрытии Грозного в связи со сложной оперативной обстановкой. Но в чеченской столице действительно неспокойно: по ночам гремят выстрелы, улицы усиленно патрулируются, вновь проводятся зачистки... "В Грозном все в порядке,— заявил комендант города ВАСИЛИЙ ПРИЗЕМЛИН корреспонденту Ъ ОЛЬГЕ Ъ-АЛЛЕНОВОЙ.— Неприятности есть, но у кого их сейчас нет?"
— Что же все-таки происходит в Грозном? Закрыт ли он для въезда? Правда ли, что в городе до 500 боевиков?
— Почему все верят слухам? Дошло до того, что Трошев мне звонит и спрашивает: "Правда, что у тебя город закрыт?" Кстати, от него я и узнал об этом. Вы же въехали в город без проблем — сами все видели.
— Да, но режим досмотра на постах все же усилен.
— Этого требуют соображения безопасности.
— Что же все-таки с боевиками?
— Ну не могу я их посчитать. Если бы мог, их бы уже здесь не было.
— Разминирование города завершено?
— В основном завершено. Сейчас мы проводим разминирование по заявкам. Что такое сплошное разминирование? Это годы работы. А так люди замечают какие-то взрывоопасные предметы, вызывают нашу саперную службу, и мы обезвреживаем.
— Что делает комендатура для предотвращения терактов?
— На основных маршрутах проводим инженерную разведку. Группы саперов выдвигаются в различные районы, где возможно наличие взрывных устройств. Это делается каждый день.
— И каковы результаты?
— Речь ведь не идет о какой-то масштабной фугасной войне. Мины, фугасы и растяжки находим, но не в большом количестве. Правда, в последнее время минеры изобретательнее стали: фугасы привязывают к деревьям, к столбам — так что порой их нельзя заметить.
— Но если каждый день проводится инженерная разведка, как получилось, что под машиной мэра Грозного взорвался фугас?
— Взрыв произошел за городом, уже вне зоны ответственности комендатуры. У нас нет ни сил, ни средств, чтобы проводить разведку на всех маршрутах. Но в Грозном мы, конечно, работаем. Приходится даже идти на жестокие меры. Например, чтобы снизить минную опасность, я сдвинул границы комендантского часа с 8 на 6 утра. В это время начинают ездить мирные жители, а подрывать своих никто не будет. Военный же транспорт начинает передвижение после восьми.
— Но это не помешало террористам напасть на группу, расследующую покушение на мэра города...
— Они подорвались на месте того теракта. Четверо были ранены, но, к счастью, все остались живы.
— Несколько дней назад появилась информация о захвате трех снайперш в Грозном. Потом официальные лица ее опровергли. Так были снайперши или нет?
— Были. Мы задержали трех женщин, которые по внешним признакам подходили к описанию разыскиваемых нами снайперш. Сейчас их проверяем.
— А информацию о задержании руководителя группы снайперов в Грозном можете подтвердить?
— Мы его еще не взяли. Знаем, что он есть, что он продолжает работать. И мы тоже работаем.
— Значит, в Грозном по-прежнему ведется снайперская война?
— По ночам постреливают. Но мы их вычисляем потихоньку.
— Две недели назад Масхадов объявил о начале активных действий против федералов. Была даже информация о том, что его люди собираются захватить Грозный.
— Ну, это маловероятно. Как только они себя обозначат — будут уничтожены. И они это понимают, а потому изменили тактику. Они сейчас не готовы по составу сил и средств к масштабным действиям и ведут диверсионную войну. Им очень легко подключить к этому местное население, потому что люди еще не разбираются, кто здесь завоеватель, а кто — освободитель.
— Ну так объясните людям...
— Каким образом? У нас нет ни печатного органа, ни телевидения, ни радиовещания. Зато местные жители читают удуговские газеты, слушают проваххабитские радиопередачи. Удугов заполняет идеологический вакуум. А потом мы удивляемся, почему ему люди верят. Все повторяется, как в прошлую войну, которую мы проиграли сначала информационно. Такие уж мы люди — постоянно наступаем на те же грабли.
— Отставка Гантамирова повлияла на обстановку в Грозном?
— Я бы так не сказал. Большинство его сторонников находится на руководящих должностях. Это и мой друг, мэр города Супьян Махчаев, и главы районных администраций, и руководители подразделений чеченской милиции.
Но отставка Гантамирова — это большая ошибка. Он хороший руководитель, к нему тянутся люди. Бислан — та самая консолидирующая, стабилизирующая сила, которая сейчас нужна. Если честно, я порой не понимаю руководство Чечни. Например, аэропорт "Северный" уже два месяца простаивает, хотя давно можно было пустить самолеты и зарабатывать деньги для республики. Железнодорожный вокзал не выполняет и части своих функций: ни в плане грузовых, ни в плане пассажирских перевозок. И примеров таких очень много. Люди, которые болеют за свою республику, работали бы по-другому.