На премьеру балета "Манон" в Петербург прибыли вдова хореографа Кеннета Макмиллана леди ДЕБОРА МАКМИЛЛАН и ведущий лондонский балетный критик, обозреватель Financial Times КЛЕМЕНТ КРИСП. После спектакля они дали эксклюзивные интервью корреспонденту Ъ ПАВЛУ Ъ-ГЕРШЕНЗОНУ.
"Петербургская 'Манон' лучше, чем лондонская",— считает Клемент Крисп
— Как вы оцениваете Мариинскую труппу в английской "Манон"?
— Мариинский балет танцует "Манон" лучше, чем Лондонский королевский балет. Вот так — и думайте обо мне, что хотите! Здесь экстраординарные артисты, которые прекрасно понимают взаимосвязь хореографии, драмы и эмоций в балете и умеют эту взаимосвязь реализовать на сцене. Сегодня они показали такой спектакль, который сэр Кеннет Макмиллан — он был моим большим другом — принял бы полностью. И, конечно, мадам Асылмуратову, которая является сегодня одной из самых чудесных балерин мира. С тех пор, когда я в 1981 году впервые увидел ее в Париже в "Лебедином озере" она для меня остается не только самой красивой женщиной в мире, но и самой прекрасной балериной. Она великая актриса. Она — чудо.
— Это первый опыт обращения русских артистов к английскому балету. Насколько точно они попали в стиль?
— Абсолютно. Макмиллану, я думаю, понравилась бы их пространственная экспансия, их широта и великолепие стиля. И понимание, с которым каждая роль была исполнена.
— Кого, кроме Алтынай Асылмуратовой, вы видели в этой роли?
— Я видел все составы "Манон" за 30 лет. Безусловно, сенсационной в этой роли была Наталья Макарова. Прекрасный образ создала Антуанетт Сибли, на которую этот спектакль был поставлен. С Линн Сеймур была связана замечательная история. Обычно она танцевала в дуэте с Энтони Дауэллом, исполнявшим партию де Грие. Ее брата Леско танцевал великолепный Дэвид Уолл. Но в начале сезона, о котором я рассказываю, произошла подмена: Дэвид Уолл вышел в партии Де Грие, а Энтони Дауэлл стал ее братом Леско. То, что произошло на сцене, было невероятно: Дауэлл и Сеймур, имевшие огромный сценический опыт любовных отношений в партиях Манон и Де Грие, став братом и сестрой, неожиданно придали всему привкус инцеста. Это было потрясающе.
"Чтобы спектакль жил, его надо показывать",— полагает вдова хореографа Дебора Макмиллан
— Кому принадлежат права на балеты Макмиллана?
— Я наследница его авторских прав. Сегодня у Лондонского королевского балета, для которого Кеннет ставил свои балеты, нет эксклюзивных прав на его постановки. В Королевском балете понимают, что для того, чтобы спектакль нормально жил, его должны показывать в разных городах разные труппы.
— То есть сегодня вы продаете Королевскому балету лицензию на балет "Манон", как, например, Фонд Баланчина продает Мариинскому театру лицензии на представления балетов Баланчина.
— Мне принадлежит копирайт, то есть авторское право на репродуцирование. Я даю лицензию труппе на определенное количество лет. Балет — эфемерное искусство, и я должна быть уверена, что Моника Паркер, которая ставит "Манон" по всему миру, может вернуться в компанию и откорректировать работу. Так обычно работают все фонды: продают театрам лицензию на несколько лет с возможностью ее продления в случае успеха.
— Возникали ситуации напряжения между вами и Королевским балетом?
— Нет. Это многолетнее сотрудничество. Они очень любят работы Макмиллана и заинтересованы в том, чтобы вводить молодых танцовщиков в его балеты.
— Можете ли вы запретить Лондонскому королевскому балету представлять балет "Манон", или какой-либо другой спектакль Кеннета Макмиллана, если вас что-то не устроит?
— Могу.