На прошлой неделе в России побывал министр энергетики США Федерико Пенья. Он приезжал, чтобы поддержать американские компании в их борьбе с французскими и канадскими конкурентами за контроль над мировой торговлей ураном. Исход этой борьбы зависит от России.
Борьба за контроль над российским урановым экспортом обострилась месяц назад, после отставки шефа Минатома Виктора Михайлова. Она стала настолько острой, что часть информации попала в газеты. В публикациях сообщалось, что министр Михайлов связался со странным молодым человеком — 32-летним американцем русского происхождения Александром Шусторовичем. Его имя никому не известно среди торговцев ураном. Однако в прошлом году Михайлов пустил чуть ли не все продажи нашего уранового сырья через фирму GNSS (штат Делавер), которую возглавляет Шусторович. Это неспроста, заподозрила пресса. И высказала опасения, что шустрый молодой человек просто обманет Минатом и не заплатит сотни миллионов долларов за отгруженный уран. Деньги, конечно, большие, но в остальном ничего интересного — обычная афера.
Никому и в голову не пришло, что на самом деле речь идет не о сомнительном бизнесмене, а ни много ни мало о конкуренции между США, Францией и Канадой за контроль над мировым урановым рынком. И Шусторович — не более чем пешка в этой игре. А на кону — российский уран и миллиарды долларов.
Американский прикуп
Сотрудники Минатома сейчас поразительно открыты для прессы. Они разделились на два лагеря — сторонников и противников Шусторовича. Сторонников возглавляют заместитель министра Александр Белосохов и сам Виктор Михайлов, который отнюдь не вышел из игры — он остается первым заместителем главы Минатома. Среди противников самый высокопоставленный — замминистра Константин Куранов. Исполняющий обязанности министра Олег Адамов пока не примкнул ни к одному лагерю — ему, профессору и бывшему директору крупного НИИ, трудно сразу разобраться в торговле ураном. Тем более трудно, что после того, как на этот рынок вышла Россия, на нем творится Бог знает что.
До 1990 года все было спокойно, так как СССР свой уран не экспортировал, а только обогащал чужой. На рынке все было схвачено и за все заплачено на десять лет вперед — торговля велась в основном по долгосрочным контрактам. И тут на него вломились русские.
В 1991 году Россия вместе с Казахстаном и Узбекистаном пустила на экспорт 10 тысяч тонн урана за $300 млн. Цены рухнули, обанкротился крупнейший урановый брокер — Уорен Бентон (см. справку). Но это было только начало.
В 1993 году Россия начала переговоры с США о "контракте века". Речь шла об экспорте в США урана на $12 млрд в течение 10 лет. Более $1 млрд в год. Такой удар по рынку мог радикально и очень надолго изменить цены.
Мудрые американцы решили скупить весь наш уран оптом, и развернули у себя мощную пропагандистскую кампанию. Все СМИ в один голос твердили: мы помогаем русским демонтировать нацеленные на нас ядерные ракеты. Из которых и получается уран, экспортируемый в США.
Разоружать Россию американцы, разумеется, взялись небесплатно. Отдав за наш уран $12 млрд, они должны были неплохо заработать, перепродав его как минимум за $15 млрд. Кстати, это может дать основания упрекнуть Минатом, готовивший этот контракт, в том, что по его вине Россия сильно продешевила. В Минатоме разводят руками: продать уран напрямую конечному потребителю — атомным электростанциям — в 1993 году там просто не могли.
Перспектива заключения российско-американского контракта очень обеспокоила конкурентов американцев — фирмы Cameco (Канада) и Cogema (Франция), контролировавших около 70% мирового производства урана. Они развернули контрпропаганду и попытались убедить американскую общественность, что русским доверять нельзя — на американские деньги они наклепают еще больше своих ракет. Но у них ничего не вышло: контракт был пролоббирован на высшем уровне — в администрации президента Буша. В начале 1994 года сделка состоялась.
Канадская торговля
Возможность отыграться предоставилась Cameco и Cogema в начале 1997 года. У американского военно-промышленного комплекса появились проблемы. Началась приватизация государственной компании USEC, которая и покупала весь уран по российско-американской сделке. У акул мирового империализма приватизация проходит ненамного честнее, чем в России. На USEC претендуют две крупные корпорации — Lockheed Martin и Westinghouse, которые сейчас сбивают цену с $1,4 млрд (столько запросило правительство) до $700-800 млн.
Конкуренты американцев почувствовали, что могут поймать крупную рыбу в этой мутной воде. И не обманулись. Cameco и Cogema удалось пролоббировать особое условие приватизации USEC: эта компания должна отказаться оплачивать так называемую сырьевую составляющую контракта с Россией. То есть примерно треть стоимости поставок.
Дело в том, что искомые $12 млрд складываются из двух сумм — это стоимость сырья плюс стоимость услуг по его обогащению (в российском случае — обеднению, так как 90-процентный оружейный уран нужно превратить в четырехпроцентный, на котором работают АЭС). Но сырья американцам и своего за глаза хватает. Поэтому для них вроде бы логично покупать только дешевые российские услуги по обогащению. Схема такая: Россия поставляет США топливо для АЭС, а они возвращают ей урановое сырье, необходимое для его производства, и платят только за обогащение. Правда, вывезти уран из США по американскому законодательству нельзя. Так что российское сырье с начала 1997 года накапливается на складах USEC в Соединенных Штатах.
Отказ платить за "сырьевую составляющую" обосновывался тем, что предпродажная подготовка USEC требует "очистить бизнес" от всякого там русского сырья. Но на самом деле такое "очищение" невыгодно не только России, которая не получит по контракту $4 млрд, но и самим Соединенным Штатам. Они теряют неплохие деньги, которые могли бы на нем заработать, а главное — контроль над частью рынка природного урана.
Ободренные удачей, конкуренты американцев — Cameco, Cogema и Nukem (немецкий урановый брокер) — весной 1997 года объединились в консорциум и предложили России купить у нее "сырьевую составляющую", которая без дела лежит в Америке. Если бы им это удалось, они получили бы более 80% мирового рынка уранового сырья. После этого можно диктовать цены всему миру.
Не сомневаясь в успехе, консорциум предложил русским на первый взгляд неплохие условия. Его цена на 10% превышала ту, по которой раньше покупала у России уран USEC. И летом 1997 года Минатом почти согласился. Но тут появился Шусторович.
Русская игра
Вообще-то, слово "появился" здесь не совсем подходит. В действительности Шусторович занимается ураном уже по меньшей мере лет пять. По его собственным словам, он с 1992 года сотрудничает с крупными американскими военными компаниями Allied Signal и NFS (филиал Texaco, поставляющий ядерное топливо для ВМС США). И в 1993 году эти фирмы уже пытались принять участие в торговле русским ураном. Совместно с российским "Техснабэкспортом", полностью подконтрольным Минатому, они учредили СП МАТЭК, которое должно было стать исполнительным агентом по контракту на $12 млрд. Но в итоге Минатом все-таки предпочел сделать исполнительным агентом сам "Техснабэкспорт".
— Нас отодвинули из-за того, что боялись финансового контроля с американской стороны,— считает Шусторович.— А директорам российских ядерных центров очень не хочется показывать, какая у них реальная себестоимость.
— Мы отодвинули американцев потому, что они обязательно насовали бы цэрэушников на наши заводы,— не без оснований парируют в Минатоме.
Как бы то ни было, в 1994 году фирмам, которые представляет Шусторович, не удалось получить контроль над российским урановым потоком. В 1997 году они предприняли вторую попытку.
Ушлый американец влез в переговоры Минатома с Cameco--Cogema--Nukem. Он стал доказывать руководству министерства, что, приняв предложение консорциума, Россия попадет в кабалу. Дело в том, что Cameco--Cogema--Nukem собирался покупать наш уран по рыночной цене минус 15%. Но речь-то шла о в высшей степени специфичной цене — так называемого спотового, свободного рынка. На нем продается незначительная часть мирового урана, а основные поставки идут по долгосрочным контрактам — ведь спрос АЭС вполне прогнозируем. Получив российский уран, концерн Cameco--Cogema--Nukem стал бы всевластным хозяином спотового рынка. И смог бы установить любую цену.
Шусторович убедил Минатом не доверяться посреднику, а заняться торговлей самому — заключать контракты напрямую с потребителями. А найти на них выход Шусторович обещал помочь. Он объяснил, что главным акционером его фирмы Pleades Group является компания Mosbaher Power. Ее шеф Роберт Мосбахер — бывший министр торговли в администрации президента Буша — возглавляет совет директоров Pleades Group. В свою очередь, двумя учредителями компании Mosbaher Power являются энергетические компании Колорадо и Техаса. Они и представляют атомные электростанции, покупающие уран.
Но главное, что понравилось министру Михайлову в предложении Шусторовича, это то, что контролировать торговлю русским ураном в США должен был Минатом. Агентом по продаже стала фирма GNSS (штат Делавер). 51% ее акций принадлежит компании "Техснабэкспорт", и лишь 49% — Pleades Group.
Эти условия полностью устроили министра. Летом 1997 года Михайлов отверг предложение Cameco--Cogema--Nukem и подписал контракты с GNSS (Делавер). А потерпевший поражение концерн перенес боевые действия в Россию.
Ва-банк
Поскольку речь идет о больших деньгах, у каждой конкурирующей стороны в России быстро появились свои сторонники — как в госаппарате, так и в бизнесе.
Отказ американцев оплачивать сырьевую составляющую ударил в первую очередь по Конверс-банку, куда поступает вся выручка по контракту на $12 млрд. В 1997 году он получил всего $280 млн вместо $420 млн. Затронуты оказались также интересы Альфа-банка и ОНЭКСИМбанка, которые кредитуют российские урановые заводы. Они заинтересованы в том, чтобы на предприятия поступало как можно больше денег от экспорта.
И всем им выгодно предложение Cameco--Cogema--Nukem — ведь те обещают восстановить иссякший финансовый поток. И кроме того — кредит Минатому в $100 млн (правда, под гарантии правительства России). И все срывается из-за Шусторовича с его американцами.
Поэтому с недавних пор в Минфин, Минатом и другие властные структуры посыпались аналитические записки. Их авторы доказывают, что предложение Cameco--Cogema--Nukem лучше, чем Шусторовича. Конечно, специфические разговоры насчет "перспектив урановых рынков" вряд ли кого-нибудь в чем-нибудь убедят. Но у антиамериканского лобби есть железный аргумент: они утверждают, что правительству совсем не резон отказываться от $240 млн в этом году и $320 млн — в следующем. Именно столько можно получить от концерна.
На первый взгляд с этим не поспоришь. Ведь Шусторович до сих пор не продал ни одной тонны нашего американского урана. "Сырьевая составляющая" по-прежнему остается на складах компании USEC и не приносит России никакой прибыли. Но Шусторовича это не пугает. У него есть план. Он считает, что "надо попридержать" уран в течение двух-трех лет, чтобы продать его потом подороже. Уже сейчас в мире производится урана почти в два раза меньше, чем требуется АЭС. Пока недостаток компенсируется за счет резервов, накопленных ядерными державами мира. Но с 1999 года разрыв начнет быстро расти. И цены взлетят. Впрочем, противники Шусторовича в Минатоме считают, что перспективы уранового рынка предсказать невозможно — резервы всех стран засекречены.
Кроме долгосрочных обещаний, Шусторович дает и краткосрочные: американцы разворачивают контратаку на конкурентов. Он утверждает, что может обеспечить кредит Минатому под залог оставшегося в США урана. В доказательство Шусторович представил в правительство письмо от швейцарского Union Bank of Switzerland о том, что банк готов кредитовать Минатом в объеме до 80% стоимости российского урана. Ответа из Минатома пока нет.
А вот в российском Центробанке американское лобби уже одержало одну победу. "Техснабэкспорт" получил от ЦБ отсрочку оплаты сырьевой составляющей нашего уранового экспорта в США на два года (по российским законам, если экспортная выручка не возвращается в страну через 180 дней после отгрузки товара, продавца могут обвинить в незаконном вывозе капитала). От этого один шаг до того, чтобы получить отсрочку и в Минфине.
Оппоненты Шусторовича утверждают, что ему помогает шеф Национального резервного банка Александр Лебедев. Его брат Алексей по стечению обстоятельств работает заместителем директора "Техснабэкспорта" и является рьяным сторонником проекта Шусторовича. Правда, сам Алексей Лебедев заявил Ъ, что у его брата--главы банка нет интересов в урановом экспорте.
Возможно, так. Но скоро они могут появиться. Оппонентам Лебедева стало известно, что на прошлой неделе в Центробанк поступило письмо, в котором Минатом просит перевести паспорт сделки на $12 млрд (а значит, и счета) из Конверс-банка в другой банк — "Национальный резервный". Письмо подписал замминистра Белосохов.
По поводу паспорта ЦБ пока не принял никакого решения. Так что схватка между банками только начинается. Как бы то ни было, контракт с Шусторовичем подписан и пока действует. Чтобы вернуться к сделке с Cameco--Cogema--Nukem, его надо сначала расторгнуть. Но это противоречит интересам США. На прошлой неделе руководство Минатома предложило приехавшему в Москву министру энергетики Федерико Пенья "подумать о том, чтобы сменить агента" по сырьевой части контракта. Министр США думать отказался.
ГЛЕБ ПЬЯНЫХ
Финансовые потоки на мировом рынке урана
Ежегодное мировое потребление низкообогащенного урана атомными электростанциями $16 млрд в год
Услуги по обогащению природного урана $10,9 млрд
USEC (США) $3,9 млрд (36%)
Техснабэкспорт (Россия) $2,9 млрд (26,2%)
COGEMA (Франция) $2,5 млрд (22,84%)
URENCO (Великобритания-Голландия) $1,1 млрд (10%)
другие $0,5 млрд (5%)
Продажа природного урана $5,1 млрд
Техснабэкспорт (Россия) $1,53 млрд (29%)
CAMECO (Канада) $1,3 млрд (27%)
COGEMA (Франция) $1,25 млрд (24%)
NUKEN (Германия) $0,75 млрд (15%)
другие $0,27 млрд (5%)
-----------------------------------------------------
Пять лет назад канадская Cameco и французская Cogema сделали все возможное, чтобы российский уран не достался американцам. Теперь они готовы сделать невозможное
Американец Шусторович уговаривает российское правительство не связываться с Cameco--Cogema--Nukem и немного потерпеть. И уран непременно превратится в золото
Крупные российские банки только начинают делить урановые доходы. Одни предпочитают американские доллары, другие — канадские
------------------------------------------------------
Как Уорен Бентон стал банкротом
Уорен Бентон был очень уважаемым предпринимателем в США. Он владел несколькими урановыми и золотыми шахтами. Его можно считать первой жертвой российской урановой экспансии. Дело было так.
В 1989 году Михаил Горбачев объявил о прекращении производства оружейного урана в СССР и финансирования урановой отрасли, но разрешил Минатому экспортировать уран. В 1990 году российские предприятия экспортировали через "Техснабэкспорт" 2 тысячи тонн уранового сырья на сумму около $60 млн. Компания Бентона Nuexco была одним из покупателей.
В 1991 году, после распада СССР, урановые шахты России, Казахстана и Узбекистана почувствовали свободу и выбросили на мировой рынок около 10 тысяч тонн урана. Такого количества было вполне достаточно, чтобы обрушить мировые цены. Поэтому "Техснабэкспорт" договорился с Бентоном о том, что он скупит весь российский уран по цене на 15% ниже мировой и попридержит товар. Бентон должен был заплатить около $190 млн, но заплатил лишь $100 млн. А в 1995 году объявил себя банкротом.
--------------------------------------------------------
Русский американец
Бизнесмен Александр Шусторович давно и прочно обосновался в России. Как справедливо указано в появившихся недавно публикациях с компроматом, в 1976 году родители вывезли 10-летнего Сашу в США. Там он закончил Гарвард, а в 1989 году вернулся в Россию и занялся бизнесом.
Ему помогли связи отца в Российской академии наук. Благодаря им в начале 90-х Александр Шусторович стал владельцем 50% акций издательства "Наука". Он начал издавать на английском языке специальные научные журналы со статьями российских ученых и, более того, ухитрялся их еще и продавать. Бизнес развивался успешно — офис издательства "Наука" на Профсоюзной улице приобрел еврооблик, а внутри заканчивается евроремонт. Сам Алекс Шусторович занимает соответствующий его габаритам огромный кабинет на 5 этаже.
Шусторовичу обидно, что российская пресса выставила его мелким проходимцем: "Лучше бы называли агентом американского империализма. Впрочем, в США меня считают агентом российского Минатома",— признается он.
--------------------------------------------------------
Александр Шусторович, глава GNSS
За мной стоят влиятельные силы
— Если консорциум Cameco--Cogema--Nukem получит контроль над российским урановым сырьем, то он сосредоточит в своих руках 80% его мирового рынка. Этому натиску противостоят определенные компании американского военно-промышленного комплекса. Они просто хотят заработать на этом рынке. Для этих предпринимателей я лично был интересен своими связями в России. Так что за фирмой Pleades Group, которую я возглавляю, стоят влиятельные силы. Ее совет директоров возглавляет Роберт Мосбахер, министр торговли в администрации президента Буша. Кроме того, нашими советниками являются Джеймс Бейкер, госсекретарь США тех времен, и Роберт Уэджерс, председатель федерации профсоюзов работников газовой, нефтедобывающей и урановой промышленности США.
--------------------------------------------------------
Алексей Григорьев, заместитель директора "Техснабэкспорта"
Я не верю в Шусторовича
— Не верю, что Шусторовичу удастся организовать торговлю русским ураном. Его связей для этого недостаточно. Недавно к нам приезжал шеф компании Nukem. Он признал, что через Шусторовича мы связались с очень влиятельными людьми в американском истеблишменте. Однако рынок урана — это отдельный круг людей. И друзья Шусторовича туда не вхожи. Что же касается перспектив рынка урана, то их невозможно точно спрогнозировать — хотя бы потому, что урановые резервы всех стран засекречены. Так что вряд ли с 1999 года цены пойдут вверх, как говорит Шусторович.
------------------------------------------------------
Подписи
Известный урановый бизнесмен Александр Шусторович отказался фотографироваться, сославшись на запрет своего американского начальника г-на Мосбахера
Несмотря на увольнение с поста министра, Виктор Михайлов не утратил контроля над экспортом российского урана
Издательство "Наука". Здесь работает американец Шусторович