Во время войны театр эвакуировали в Пермь. Там мы и начали танцевать с Константином Михайловичем. Потому что до того он танцевал в основном с Улановой. А тут Уланова поехала не в Пермь, с труппой, а в Москву — к мужу. Так что с Константином Михайловичем нас свела сама судьба. Мужем и женой мы стали гораздо позже.
Он был большой умница, очень развитый. Сам себя образовывал. Совершенно удивительный человек. По характеру мы были совершенно не похожи, но жили дружно. Я, например, часто опаздывала — для него такое было невозможно. Он сердился, но я ничего не могла с собой поделать. Однажды он был отмщен. Мы пошли на премьеру в БДТ. Я, конечно, опаздывала. Он ждал меня, очень нервничал. "Котик,— говорю,— иди, я тебя догоню". Когда я вошла в темный зал, сцена уже была открыта. Кирилл Лавров читал монолог. Я стала пробираться к своему месту. И тут — о, ужас! — Лавров, согласно режиссерскому замыслу, спускается в зал и идет по проходу — мне навстречу. Я заметалась, все места заняты, сесть некуда. Не хватало только сказать "Здравствуйте, Кирилл Юрьевич!" А Константин Михайлович наблюдал немую сцену и помирал от хохота.
Я была участницей всех его балетов, танцевала с ним большинство спектаклей. Наверное, мы в чем-то друг друга обогащали. Начав танцевать с Сергеевым, я смогла открыть в себе лирические черты. Он был требовательный, но в то же время и мягкий человек. Я очень любила его. Без него сейчас очень трудно.