Пока политики и экономисты просчитывают возможные выгоды и потери от введения евро в своих странах, простые европейцы делают то же самое, но на основе анализа содержания своих кошельков. За два года обращения евро подешевел относительно доллара почти на треть. Неудивительно, что, как показали последние опросы общественного мнения, проведенные в европейских странах, евро теряет популярность. Например, во Франции окончательное введение евро поддерживает лишь половина населения. В Греции, Италии и Испании полное упразднение национальной валюты одобряют 46% населения. В Германии, наиболее развитой из европейских стран, только 29% граждан довольны тем, что марка будет заменена новой валютой. Впрочем, мнение граждан в этих странах уже мало что значит — решение о переходе на евро там уже принято. Особняком стоят лишь три государства, которые входят в ЕС, но не входят в зону евро — это Дания, Швеция и Великобритания. Их население еще может воспользоваться преимуществами развитой демократии и еще сколь угодно долго рассчитываться в привычной национальной валюте.
Пока политики и экономисты просчитывают возможные выгоды и потери от введения евро в своих странах, простые европейцы делают то же самое, но на основе анализа содержания своих кошельков. За два года обращения евро подешевел относительно доллара почти на треть. Неудивительно, что, как показали последние опросы общественного мнения, проведенные в европейских странах, евро теряет популярность. Например, во Франции окончательное введение евро поддерживает лишь половина населения. В Греции, Италии и Испании полное упразднение национальной валюты одобряют 46% населения. В Германии, наиболее развитой из европейских стран, только 29% граждан довольны тем, что марка будет заменена новой валютой. Впрочем, мнение граждан в этих странах уже мало что значит — решение о переходе на евро там уже принято. Особняком стоят лишь три государства, которые входят в ЕС, но не входят в зону евро — это Дания, Швеция и Великобритания. Их население еще может воспользоваться преимуществами развитой демократии и еще сколь угодно долго рассчитываться в привычной национальной валюте.