Закрытое акционерное сообщество Гарварда
Расположенный в Кембридже (штат Массачусетс) Гарвардский университет регулярно возглавляет рейтинги лучших учебных заведений США. Гарантом качества образования является система квалифицированного финансового и производственного менеджмента, разработанная администрацией университета.
Три лжи
Казалось бы, Гарвард обречен на пристальное внимание американских историков просто потому, что это самый старый университет США. Однако (и это несмотря на то, что широкая общественность Америки имеет ярко выраженную склонность совать нос в личную жизнь разных знаменитостей) конкретная история Гарварда покрыта мраком анонимности. Видимо, поэтому администрация университета вспомнила о знаменитом принципе первопроходцев Дикого Запада "If you can`t find it, make it!" и сконструировала подходящую историю собственными силами. Образ (или, как сейчас принято выражаться, имидж) получившегося отца-основателя Гарварда чем-то трогательно напоминает небезызвестного Михайло Ломоносова. Разместившийся в самом центре Гарвардского университета юный Джон Гарвард тоже очень красив. Он учтиво и торжественно сидит на старинном стуле, раскрыв на коленях полезную и занимательную железную книжку, почему-то вперившись при этом проникновенным взглядом в дальние дали (надо полагать, грядущей науки). На пьедестале читаем: "John Harvard, 1638, Founder". Правда, в отличие от хитроумного архангельского покорителя столицы, сумевшего так ненавязчиво вписаться в ландшафт, что студенты МГУ даже и не замечают его присутствия, его заокеанскому коллеге не повезло. Местные students давно окрестили Гарвардский монумент statue of three lies (то есть трижды лживой статуей). Первая из этих неправд: запечатленный книгочей никак не может быть Джоном Гарвардом, поскольку ни одного портрета этого господина до наших времен не дошло. Вторая ложь: колледж был основан не в 1638 году, а на два года раньше. И третья: Джон Гарвард вовсе не был основателем университета, а лишь завещал ему свою библиотеку. А так, в общем, все правильно. К чести гарвардцев нужно сказать, что к этой монументальной профанации исторической объективности они относятся вполне спокойно, не суетятся, не пытаются заменить мифического патриарха на какого-нибудь более достоверного исторического джентльмена (или хотя бы исправить дату в его мемориальной табличке). Потому что они понимают: люди рвутся в Гарвард вовсе не для того, чтобы на Гарварда любоваться.
Принцы и золушки
Бордово-красный гарвардский герб на дипломе (три раскрытые книги с надписью Veritas) имеет высокий авторитет во всем мире и резко улучшает шансы на хорошую работу. Получить такой диплом трудно. На 1500 ежегодно освобождающихся учебных мест в Гарварде претендуют в среднем 20 тыс. новых абитуриентов. Так как университет действует в правовом отношении не как государственная, а полностью частная организация, то он не обязан отчитываться перед кем бы то ни было, почему он принимает одних абитуриентов и отвергает других. К тому же администрация и не думает скрывать, что при прочих равных условиях льготы при приеме предоставляются прежде всего детям бывших гарвардских выпускников. Так что в случае отказа шансов "добиться от этих патрициев исторической справедливости" юридическим путем практически нет. Неудачливым господам и барышням (и особенно их родителям) остается лишь сетовать по поводу того, как же все-таки несовершенно еще высшее образование США.
Никаких скидок при внесении платы за учебу в Гарварде также не предусмотрено. В среднем учеба обходится студентам в $28 тыс. в год (в эту сумму включены не только расходы на учебу, но и на питание и проживание). Таким образом, стандартное четырехлетнее образование стоит здесь около $120 тыс., что в США приблизительно соответствует стоимости личной квартиры. Так что многие американские семьи начинают копить деньги "на колледж" сразу же после рождения ребенка.
Сказанное, впрочем, не обозначает, что Гарвард функционирует как пятизвездочный отель, доступный любому, у кого в портмоне достаточно денег. Приемная комиссия подчеркивает, что она рассматривает все поступившие заявления безотносительно к финансовым возможностям кандидата. Если у принятого в Гарвард студента нет денег на оплату учебы, университет выделяет ему стипендию. В зависимости от конкретной ситуации плата может быть снижена и даже полностью отменена, к тому же администрация постоянно предоставляет студентам возможность временной подработки внутри университета. И все же подобные "вундеркинды-золушки" встречаются нечасто и являются скорее исключением из правил. Большинство студентов Гарварда происходят из зажиточных и просто богатых семей, которые обеспечивают им как хорошее семейное образование, так и самое современное личное компьютерное и прочее оборудование для учебы в колледже.
Элитарное сообщество
Копирование "гарвардской модели" вне США вряд ли возможно. По словам швейцарской газеты Neue Zuercher Zeitung, "Гарвард изначально подчеркнуто элитарен и знать ничего не желает о распространенном в Европе конституционном праве на всеобщее и бесплатное образование для широких народных масс".
Учеба в колледже обозначает в США не только приобщенность к определенному academic community (академическому сообществу), но и имеет важное символическое значение, так как подчеркивает corporate identity (то есть социально-сословную принадлежность человека). Абитуриенты в США редко просто обращаются в ближайший от их дома университет. Они долго готовятся, сравнивают разные возможности, рассылают свои анкеты по разным адресам, ездят на собеседования (interviews) и т. д.
здесь фото #1
Кампус Гарвардского университета
Принятые в университет молодые люди уезжают из дома и поселяются в университетском городке (так называемом кампусе), где не только учатся, но и проводят вместе большую часть свободного времени. Концепция academic community реализуется в Гарварде в особом стиле жизни в кампусе, где студенческие общежития, аудитории, лаборатории и библиотеки расположены рядом и образуют закрытое от посторонних пространство. В Гарварде очень редко можно услышать жалобы студентов на то, что "до них тут никому нет дела". Наоборот: здесь столько различных консультаций, опекунств и справочных (в которых подрабатывают студенты старших курсов), что проблемы freshmen (новичков) часто решаются даже прежде, чем те их как следует осознали. В принципе, подобными закрытыми комплексами (с ласковой милицией, донельзя памятливыми и заботливыми вахтершами на входе и ненавязчивым общепитовским сервисом) никого не удивишь и в России, однако прелестей коллективного труда по сбору урожая и бесплатной уборке территории гарвардянам познать вряд ли удастся.
Общение между студентами и профессорами проходит в Гарварде очень интенсивно. Если в российских и даже западноевропейских университетах нередко случается, что профессор и студент знакомятся только на экзамене, то в Гарварде это исключено. Это, разумеется, объясняется отнюдь не особыми сыскными способностями местных деканатов и даже не личной памятливостью местных вузовских работников, а просто низкой загрузкой преподавателей. Достаточно сказать, что в Гарварде на одного профессора (в зависимости от курса) приходится не более десяти студентов (в среднем около пяти). В то время как в большинстве стран Европы (не говоря уже об СНГ) наблюдается тяжелый кризис образования, "штучная" методика Гарварда по-прежнему обеспечивает эффективность учебного процесса и высокую конкурентоспособность выпускников. Феномена "вечных студентов" (этого кошмара многих европейских университетов) Гарвард также не знает. Учебные программы здесь жестко регламентированы, все студенты обязаны в начале каждого семестра представить своим профессорам для утверждения список учебных курсов и семинаров, которые намерены посетить. В конце практически каждого курса студенты обязаны писать курсовые работы, а затем сдавать конечный экзамен. Требования при этом предъявляются жесткие, а отсев (особенно на первых курсах) велик. В среднем студенты должны прочитывать в неделю по сто страниц различных учебных и научных текстов, фотокопированные материалы часто занимают в их комнатах целые шкафы. Такое "начетничество" во многом объясняется тем, что американские школьники не привыкли утруждать себя чтением, предпочитая проводить свободное время более полезным для здоровья способом. Так что средний уровень общей эрудиции студентов первого курса Гарварда невысок и, к примеру, часто уступает российскому. Тем поразительней успехи, которых добиваются профессора, делая из бывших недорослей и недоучек первоклассных юристов и ученых. Гарвард привык гордиться тем, что труды его сотрудников имеют репутацию лучших разработок мировой науки.
Учеба как коммерция
Сотней прочитанных страниц в неделю в России никого не удивишь. Отличие элитных университетов США состоит в том, что получение высшего образования здесь всерьез воспринимается как бизнес. Университетская администрация требует как от профессоров, так и от студентов прикладной направленности исследований. Неслучайно вокруг элитных университетов (Гарвард, Стэнфорд и др.) выросли мощные высокотехнологичные промышленные районы (развитая промышленная инфраструктура расположенного рядом с Гарвардом Бостона, стэнфордская "Кремниевая долина" и др.). Ректорат и деканаты, многочисленные спонсоры и так называемые венчурные фонды (предоставляющие капитал для рискованных проектов) всячески поощряют учреждение студенческих фирм для разработки и внедрения новых идей, предоставляют им льготные кредиты, а в случае успеха делают мировую рекламу и выводят на биржу. К сожалению, о подобной менеджерской инфраструктуре российским университетам пока можно только мечтать.
Гарвардские профессора обязаны предоставлять студентам "сервисные услуги". Общение между преподавателем и студентом пронизано коммерческими параметрами и даже метафорами. Профессор не может себе позволить "продавать" свой курс студентам в "неконкурентоспособной" упаковке, то есть занудно и монотонно зачитывая текст по бумажке с кафедры. Каждая лекция "оценивается" студентами в самом буквальном смысле слова (что при высокой стоимости учебы сделать нетрудно), а соответствующие баллы публикуются в студенческой прессе. В ходе дискуссий в аудиториях тезисы подаются в "маркетинговом" виде, и слушатели вольны "купить" их (или, если угодно, на них "купиться") или забраковать, если предложенное профессором качество слушателей не удовлетворит. Внешним выражением этой "готовности обслужить" являются постоянно открытые двери кафедр и профессорских комнат в учебных корпусах, которые как бы приглашают войти внутрь. Правда, эта "фамильярность" обманчива. Дистанция между студентами и профессорами велика. Распространенная в США манера называть друг друга по имени независимо от возраста действует здесь только в одном направлении. Профессора придают большое значение своему социальному статусу, и студентам надлежит воспитанно обращаться к ним по фамилии (и, разумеется, с соответствующим титулом).
Ласковая строчка в завещании
Подобная образовательная модель может существовать только при первоклассном финансовом менеджменте. Гарвард действительно лишь в малой степени финансируется за счет студенческой платы за обучение, а в основном — на доходы от собственного бизнеса, проценты с накопленного капитала (около $7 млрд), а также из средств спонсоров, за счет государственно-коммунальных дотаций, и особенно благодаря частному fundraising. В этой форме сбора средств заключается еще одна специфическая особенность academic community. Тот, кто когда-либо принадлежал к сообществу, остается в нем пожизненно. Гордая пометка Harvard в автобиографии обязывает. Все выпускные курсы принимают на себя обязательство каждые пять лет выплачивать университету пожертвования в сумме нескольких миллионов долларов (что обозначает как минимум четырехзначную сумму на каждого). Иностранцев поражают не столько объемы пожертвования, сколько само собой разумеющаяся готовность выпускников всю жизнь чувствовать себя обязанными университету за "эксклюзивное" образование. Помимо денег, от выпускников и студентов регулярно требуется и участие в организации кампаний по сбору средств. Формы подобных мероприятий могут быть самыми разнообразными. Одна из них получила название phonaton (это когда в течение одной ночи гарвардцы обзванивают бывших выпускников и разные студенческие организации по всему миру и просят помочь пожертвованиями на тот или иной проект).
Администрация не церемонится и регулярно приглашает выпускников вносить в завещания пункт о пожертвованиях alma mater. Когда те это делают, соответствующая информация непременно публикуется в печатном органе университета. Ну и, наконец, Гарвард регулярно получает крупные пожертвования на конкретный именной проект. Частные лица безвозмездно предоставляют капитал для финансирования работ той или иной кафедры или профессора, проведения цикла лекций, на строительство нового университетского помещения, покупку новой мебели для аудитории или библиотеки и т. д. В таком случае соответствующий проект или помещение обязательно получает имя жертвователя. Например: "организованная профессурой имени Семюэля Хаззарда лекция имени Вейнтрауба пройдет в аудитории имени Маккелли в холле имени Хаузера". Так что знайте: если вы помните о Гарварде, история вас не забудет.
ГЕОРГИЙ Ъ-ХАРИСОВ