В пропагандистском инструментарии предвыборной гонки одно из первых мест занимают рейтинги кандидатов, вычисляемые на основе социологических опросов. Этим мощным оружием каждый пользуется как может. Если твой рейтинг высок — ты в порядке. Если он падает — можно обвинить социологов в продажности, а своего соперника — в подкупе социологов. Можно провести и свой, доморощенный соцопрос, поставив на первое место себя и объявив все остальные данные сплошной фальсификацией. Все эти игры возможны лишь потому, что отечественная социология только еще становится на ноги. Но при этом следует все же выделить в ней тех, кто уже прочнее других стоит на ногах.
Согласно сегодняшним рейтингам наиболее авторитетных служб, фаворит гонки — президент Ельцин. Это вызывает крайнее раздражение у его соперников. Коммунисты, еще недавно охотно печатавшие в "Правде" данные ВЦИОМ, сегодня этого не делают. А на последнем пленуме ЦК говорили о необходимости публиковать в партийной прессе "истинные цифры, которые помогли бы успокоить избирателей". Явлинский, в Давосе объяснявший, что он лучше Ельцина, так как у него рейтинг — 11 пунктов, а у президента — 4, сегодня выражает свое отношение к соцопросам так: "Рейтинг — он как духи: нюхать можно, а пить нельзя". Святослав Федоров, не желающий смириться с реальностью (его оценка — 3-4%), завел собственную службу, и она сразу вывела его на второе место по популярности. Соперников Ельцина можно понять: они полагают, что высокий рейтинг увеличивает шансы, побуждая многих избирателей встать в строй сильнейшего.
Наша социология слишком юна и еще не успела достигнуть должного профессионального уровня. И ее ошибки при желании можно объяснить в том числе и тем, что, дескать, был "политический заказ". Однако простор для манипулирования рейтингами с течением времени сокращается, и прогнозы социологов становятся более точными. Прогресс уже налицо. Черным днем для социологов стали парламентские выборы 1993 года, когда никто (кроме Института социологии парламентаризма) не сумел даже назвать лидера — ЛДПР Жириновского. Все прочили победу гайдаровскому "Выбору России". Через два года картина изменилась. Реальный лидер был очевиден для всех уже с мая 1995 года. Кроме того, многим удалось правильно определить количество "проходных" избирательных блоков — четыре. Самым точным оказался последний прогноз ВЦИОМ, напечатанный в испанской газете "Паис" в последнюю перед выборами субботу.
Были и ошибки, причем практически все споткнулись на одном и том же. Неожиданностью оказались поражение КРО, "Женщин России" и АПР, а также оставшаяся необъясненной удача анпиловских "трудороссов". АПР была поглощена коммунистами, у ЖР оказался нестойкий электорат: аполитичные домохозяйки, сделавшие свой выбор по половому признаку, но в конечном итоге голосовать не пришедшие. Результат Анпилова, как и Жириновского, оказалось сложно предсказать потому, что в ходе опросов люди стесняются признаваться, что будут за них голосовать. Из допущенных ошибок социологи сделали выводы, в частности сформулировали две аксиомы: за Жириновского всегда голосуют больше, чем показывают опросы, а за Явлинского — меньше. Это можно объяснить так: Явлинский симпатичен многим, однако мало кто реально представляет себе, чего от него ждать. Вооруженные новым опытом социологи приступили к анализу президентской кампании, которая представляет для них особые сложности.
Главная проблема — явка. Она ожидается беспрецедентно высокой: от 73% до 85% избирателей. В некоторых опросах об отказе голосовать заявляют всего 4% избирателей. Крупнейшие социологические службы — в частности, ВЦИОМ и фонд "Общественное мнение" — считают рейтинги кандидатов от числа голосующих (как это делается и на Западе). Поскольку это число колеблется в широком диапазоне, то реальный результат вычислить трудно. Рост популярности Ельцина меняет ситуацию в обществе. Доходит до смешного: как утверждают социологи, часть голосовавших в декабре за КПРФ сегодня стесняются в этом признаться. А число утверждающих сегодня, что голосовали в декабре за НДР, превосходит реальный результат движения в декабре. Все это порождает опасность дезориентировать и самого фаворита. Прирост его электората идет за счет тех, кто заявляет, что придет голосовать "за". Но ведь этот контингент может и подвести, не явившись к урнам. Особенно если учесть победную тональность, в какой дружественные президенту СМИ преподносят информацию о крепнущей поддержке населения. Посчитав, что победа Ельцина уже гарантирована, эта часть его электората может решить, что идти голосовать необязательно. Такую опасность уже учли в президентском окружении, откуда все чаще исходят призывы не почивать на лаврах, поскольку, согласно некоторым опросам, дела Ельцина вовсе не так хороши. При этом имеются в виду прежде всего данные Института социологии парламентаризма, возглавляемого Нугзаром Бетанели.
Бетанели, который занимается социологией не так давно, сделал себе имя в 1993 году, удачно предсказав внушительную победу Жириновского. В 1995 году он снова точно назвал количество собранных ЛДПР голосов. Правильный прогноз он дал и в отношении "Яблока", чей результат все прочие завышали. Но это и все. В остальном он повторил сделанные другими ошибки или наделал собственных. Например, в случае с КРО: из серьезных социологов никто не давал ему так много, как Бетанели. Кроме того, именно он сильно завысил предполагаемый результат КПРФ. Сегодня Бетанели тоже сильно расходится со своими коллегами: по последним данным, он дает Ельцину в первом туре 27-28%, а Зюганову — 40-42%.
Социологи объясняют разницу между прогнозами ИСП и собственными так. Во-первых, Бетанели обычно считает результаты не от количества голосующих, а от общего числа избирателей, что сильно отражается на результатах. Во-вторых, он занимается не собственно социологией, а прогнозированием на ее основе. Поэтому на выходе получается весьма препарированный результат. Причем, как свидетельствуют его прогнозы, с сильным креном в сторону оппозиционных сил — КПРФ, КРО, ЛДПР. В то же время он имеет обыкновение занижать прогнозируемые результаты реформаторско-демократических сил: он сильно занизил, например, ожидаемый результат движения "Нашего дома" и ошибся здесь больше других.
Левый крен Бетанели отчасти можно объяснить так. Еще в конце 80-х годов первый секретарь МГК КПСС Юрий Прокофьев решил создать социологический центр, во главе которого был поставлен Нугзар Бетанели. Надо полагать, что центр укомплектовали проверенными людьми. После известных событий 1991 года на базе этого центра и возник Институт социологии парламентаризма.
Обвинений в пристрастности и даже коррумпированности не избегли вообще многие социологи. Однако ведущий эксперт фонда "Общественное мнение" Игорь Клямкин утверждает, что лично ему такие случаи неизвестны. А доводы тут простые — недобросовестная работа нерентабельна: теряешь доброе имя, которое приносит гораздо большие дивиденды, чем гонорар за заказной опрос. Выдавать заказанный результат, говорит Клямкин, могут позволить себе только маргиналы от социологии.
НАТАЛЬЯ Ъ-АРХАНГЕЛЬСКАЯ